Оружие России: рост продаж или стагнация?

В последние годы мировой рынок вооружений стремится к изменениям. Одни традиционные покупатели российского оружия начали богатеть и засматриваться на Запад. Другие страны, напротив, американскому и европейскому оружию предпочли российское. Как это случилось, например, с некоторыми странами Ближнего Востока и Северной Африки. Некоторые эксперты сгущают краски и трубят о падении объемов российского оружейного экспорта. В пример приводят Китай или Индию. Другие, наоборот, полны оптимизма.

Заместитель директора Российского центра анализа стратегий и технологий Константин Макиенко в интервью «Армейскому стандарту» помог понять, теряем ли мы мировые оружейные рынки или российский военный экспорт по-прежнему высок.

— Вопрос в лоб: мы теряем свои позиции на Востоке, а если конкретней — в Азиатско-Тихоокеанском регионе?

— Это не так. Азиатско-Тихоокеанский регион — понятие очень обширное. Это пространство от Пакистана до Тихого океана. В этом регионе находятся такие крупные импортеры российских вооружений, как Китай, Индия, страны Юго-Восточной Азии. Кто-то из этих покупателей активизирует закупки, кто-то взял паузу. Рынок постоянно «дышит», меняется. Сейчас на этот регион приходится от 45% до 55% российского экспорта вооружений. Примерно такая же доля приходится на Ближний Восток и Северную Африку.

В относительных размерах продажи российского вооружения в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР) с 2013 года действительно упали. Но снизилась доля региона в общем объеме поставок, а не абсолютная стоимость продаж. Это произошло в результате роста доли стран Ближнего и Среднего Востока и Северной Африки, прежде всего Ирака, а затем Египта. В абсолютных же цифрах импортеры из АТР в целом закупки не снижают.

В отношениях с Индией действительно возникла примерно трехлетняя пауза. Однако снижение индийских закупок компенсировано возвращением Китая в качестве крупного покупателя российских вооружений. Китай с 2015 года разместил крупные контракты на закупку зенитных ракетных систем С-400 и истребителей Су-35, а чуть ранее импортировал большие партии авиадвигателей и вертолетов.

— Можно подробнее про Индию?

— В Индии следующая ситуация: рост экономики и сближение с США вызвали головокружение от этих в значительной степени мнимых, эфемерных успехов, и индийцы активизировали закупки в США и Франции их чудовищно дорогих вооружений. Мол, у них техника комфортнее и престижнее, чем российские образцы. Купили десять военно-транспортных С-17 Globemaster III. Каждый — по $500 млн. Этого показалось мало, и индийцы раскошелились еще на 12 транспортников C-130J SuperHercules и восемь патрульных противолодочных Boeing P-8 Poseidon. Американцы успели продать еще 22 вертолета Apache и 15 тяжелых военно-транспортных вертолетов Chinook.

Между тем есть основания полагать, что экономические успехи Индии слегка преувеличены. Из примерно 6–7% роста 2% получаются за счет банального прироста населения. Есть подозрение, что еще 2% — это манипуляция со статистикой. То есть остаются всего 2–3% интенсивного роста, что для такой пока еще довольно бедной страны не так уж и много.

— И индийцы не разочарованы покупками у Запада?

— Пока у них — эйфория от сближения с США. Часть индийской элиты пребывает в иллюзии, что их страна стала незаменимым партнером и союзником для США в сдерживании Китая. Но эти иллюзии чреваты большими разочарованиями. На мой взгляд, все эти покупки у США не принесут им большой пользы — ведь американцы своих технологий не передают, а постоянно тратить по $130 млн на средненький крылатый транспортник или 100 млн евро на истребитель, совершивший первый полет в 1986 году, — не очень разумно и дорого.

Есть и еще один неприятный аспект для индийцев: закупки в США не отвечают национальному лозунгу «Make in India». Локализации производства американской техники на индийских предприятиях по лицензии не происходит. Это напрямую противоречит объявленной индийской военно-экономической политике.

— Тем не менее Индия нашего оружия покупает все меньше, западного — больше…

— Это утверждение справедливо только для последних трех лет. Для выявления устойчивой тенденции на рынке вооружений надо смотреть ситуацию минимум за 5, а лучше — за 7 или 10 лет. Это же не рынок памперсов или игрушек — здесь совсем другие, гораздо более длинные циклы.

Второе. Если вникнуть в детали структуры военного бюджета Индии за этот период, видно, что на закупку у них остается не так уж много денег. Бюджет большой и растущий, но весь рост пожирается увеличением расходов на содержание армии. Содержание и рост пенсий в результате недавней военной пенсионной реформы оставляет не так уже много денег на закупки новых вооружений. С 2015 года они купили только партию французских истребителей четвертого поколения Rafale на 8 млрд евро и вертолеты Apache. И — все. Их бюджет на закупки истощен. Я что-то не припомню после 2015 года других крупных покупок. При этом ни «Рафали», ни «Апачи» еще даже не начали поступать, а их поставки в таком кол

ичестве реальные военные потребности Индии не закроют.

Закрыть военные потребности по разумной цене может только Россия или индийская промышленность, выпускающая технику по российским лицензиям. Например, индийская корпорация HAL предлагает индийским ВВС истребитель Су-30МКИ, производство которого полностью локализовано в Индии и дает рабочие места индийцам, по цене в три раза ниже французского Rafale. Американские поставки пока не создали в Индии ни одного рабочего места.

— А как дела обстоят с Китаем?

— КНР сама производит огромную массу вооружений: это и танки, и самолеты, и корабли, и системы ПВО. Но китайцы по-прежнему зависят от российских авиадвигателей, а также закупают наиболее современные российские системы, например, истребители Су-35 и системы С-400.

— Китай и сам неплохо работает на экспорт. Что они предлагают и кому?

— Все, что производят, — танки, самолеты, радары, корабли. В общем, довольно широкую номенклатуру вооружений и техники. Правда, на внешние рынки они дают не очень технологичные вещи. Зато часто на очень хороших финансовых или политических условиях. Не забывайте, что и политическая мощь у них огромная. Если нужно — «продавят» любой военный неликвид, будьте уверены.

— Некоторые эксперты утверждают, что у нас непростая ситуация с экспортом вооружений во Вьетнам. Это так?

— С Вьетнамом у нас складываются отличные отношения. В том числе и в области военно-технического сотрудничества. Социалистическая Республика Вьетнам и сегодня покупает в России практически всю номенклатуру вооружений. Например, по серии контрактов на Су-30 они получили 36 самолетов. По системам ПВО закупили С-300ПМУ-2. Военно-морской флот Вьетнама укрепился шестью дизель-электрическими подлодками класса «Варшавянка» и четырьмя фрегатами «Гепард» — в прошлом году к ним ушел последний, предусмотренный вторым контрактом. В сегменте сухопутных вооружений вьетнамцы охотно покупают российские танки Т-90С. Русскую «броню» во Вьетнаме помнят и любят.

— Как соседи Китая и Вьетнама?

— Остальные государства Юго-Восточной Азии традиционно осуществляют в России менее крупные закупки. Таиланд, например, закупил лишь несколько транспортных вертолетов Ми-17. В авиации тайцы ориентируются на США и Южную Корею. Хотя однажды почти купили в России истребители Су-30МКМ. Танки предпочли украинские. С большим трудом, но украинцы осилили этот контракт. Корветы и фрегаты предпочитают китайские.

Малайзия в свое время закупила в России истребители МиГ-29 и Су-30. Сейчас, с возвращением легендарного премьера Махатхира, возможна активизация отношений. Поставки российской авиатехники осуществляются также в Индонезию, Мьянму, Бангладеш, хотя это уже Южная, а не Юго-Восточная Азия. Буквально несколько месяцев назад заключен первый, но, уверен, не последний контракт с Филиппинами на поставку в эту страну российских вооружений. В целом государства Юго-Восточной Азии проводят чрезвычайно диверсифицированную военно-техническую политику, не хотят зависеть от какого-то одного поставщика.

Повторю, на Азиатско-Тихоокеанский регион сегодня приходится в среднем 45–50% экспорта российского вооружения. Остальное — это Северная Африка и страны Ближнего Востока. Вот там у нас действительно рост. И рост неплохой! Прежде всего — за счет Египта. Кроме того, Алжир стабильно закупает в России оружия и техники более чем на $2 млрд в год. С 2014 года неожиданно крупные контракты разместил в России Ирак.

— Северная Африка вдруг «выстрелила». Почему?

— В Северной Африке поведение западных стран в ходе «арабской весны» вызвало сильное разочарование местных элит. Особенно в Египте, где американцы сдали своего союзника Мубарака. Мерзкая колониальная расправа с Ливией, где коррумпированные и вороватые европейские лидеры цинично, беспощадно и хладнокровно уничтожили не просто режим, а государственность страны, подтолкнула алжирских военных к новым крупным закупкам в России.

— А как Сирия?

— Сирийская ситуация повлияла на позиции России на рынке вооружения не прямо — в виде сирийских закупок, а косвенно. Россия показала, что она своих друзей, в отличие от США и Франции, не бросает. Авторитет России в регионе вырос. В результате среди покупателей российских вооружений появились такие новые для нас клиенты, как Саудовская Аравия и Катар. На $3–4 млрд Эр-Рияд и Доха оружия у нас купят.

Тот же Катар покупает не столько оружие, сколько военно-политический «зонтик». И это очень разумно. Ведь они сегодня — в жесткой конфронтации с целой арабской коалицией. Голубокровным саудовским принцам простое и надежное российское оружие как никогда необходимо, пока их противник — хуситы — не взял Эр-Рияд…

— Неужели теперь весь север Африки покупает оружие made in Russia?

— Отнюдь. Например, Марокко — это преимущественно не наш рынок. Марокканцы могут закупить в России ПВО ближнего действия или противотанковые комплексы. Да и России очень трудно что-то продвигать в Марокко, имея крупные поставки оружия в соседний Алжир. Египет по-прежнему закупает много оружия на Западе. В частности, стал стартовым заказчиком французских истребителей Rafale.

— А кто еще «не наш рынок» сегодня?

— Это весь коллективный Запад — США, Европа, азиатские союзники и сателлиты США.

— С Североафриканским регионом понятно. А что с остальной Африкой?

— Тропическая Африка, то есть территория южнее Сахары, — весьма перспективный рынок. Правда, закупки у них небольшие по понятным причинам. Из известных покупателей можно назвать Анголу, Экваториальную Гвинею. Вообще Африку я считаю очень перспективным регионом. В экономическом плане это вообще один из самых динамично развивающихся регионов планеты. А ведь здесь до сих пор остается множество конфликтов. Поэтому Африка южнее Сахары вполне способна потребить от 5% до 10% российского экспорта вооружений.

— Что лучше всего продается?

— Традиционно авиатехника дает до 50% объема нашего экспорта. Это ведь не только самолеты, но и двигатели, авиационные средства поражения, аэродромное оборудование, вертолеты.

Однако в последние пару лет бестселлером стали российские системы ПВО. Благодаря интеграции ракетного комплекса Club сохраняют высокую конкурентоспособность российские неатомные подлодки. Напротив, серьезные опасения имеются относительно сохранения конкурентоспособности в сегменте средних истребителей.

Хотя РСК «МиГ» упорно молчит по поводу «технического лица» истребителя МиГ-35, есть подозрения, что в его нынешнем виде он представляет собой сильный откат даже от демонстратора, что продвигался в Индию еще десять лет назад и проиграл европейским машинам Rafale и Typhoon.

— Выходит, у России нет никаких «утраченных», как любят говорить некоторые эксперты, оружейных рынков?

— «Утраченные рынки» — утверждение не совсем корректное, даже ложное. Пауза в отношениях с Индией не означает, что этот рынок будет утрачен. Они неизбежно разочаруются в США и поймут, что Штаты — ненадежный и беспринципный «партнер». Да и для Вьетнама мы, я уверен, безальтернативный поставщик вооружений. Лучшего соотношения «цена-качество» им не найти. И они это прекрасно понимают.

С Китаем тоже была пятилетняя пауза, но затем КНР разместила контракты на $8 млрд. То же будет и с Индией.

— Кто еще очень перспективен для нас?

— В 2017 году новым крупным покупателем стала Турция. Анкара со следующего года начнет получать С-400. Тут важно, чтобы контракт на закупку С-400 не остался единичным проектом, а стал началом долговременного и масштабного сотрудничества.

Кроме того, я глубоко убежден, что России надо отказаться от самоограничений в сотрудничестве с Пакистаном. Индия своим поведением сняла с России всякие моральные обязательства. Раньше в интересах индийского партнера мы нередко отказывались от выгодных контрактов с Пакистаном. Теперь — только коммерческая выгода!

Пакистан часто ошибочно воспринимается в России как малоресурсная страна. Но они только что закупили в Турции вооружений на $2,5 млрд. В том числе 30 ударных вертолетов. Это вполне мог быть наш контракт! Пакистан уже купил у нас 4 вертолета Ми-35 и готов был продолжать закупки. Наши поставщики все еще боятся обидеть индийцев. А зря! Считаю, что на фоне колебаний Индии относительно проекта истребителя 5-го поколения следует как можно активнее продвигать в Пакистан наш Су-35. Иначе через 5–7 лет этот рынок будет занят китайскими, южнокорейскими или даже турецкими машинами.