Курс - на «умные» ракеты

Морозным февральским утром 1958 года в недавно созданном Особом конструкторском бюро №15 (сейчас — Научно-исследовательский институт приборостроения имени В.В.Тихомирова) появилась новая лаборатория. Главным ее конструктором многие годы работал участник Великой Отечественной войны Юрий Вехов. В помощники ему дали старшего инженера Иосифа Акопяна, только что окончившего аспирантуру физического факультета МГУ. «Научить тебя чему-то я не могу, потому что сам не знаю, что предстоит нам сделать, будем пробиваться вместе», — сказал своему помощнику Юрий Николаевич.

СССР — США: ракетная гонка

В общих чертах поставленная перед ними задача заключалась в создании первой в Советском Союзе радиолокационной головки самонаведения для ракеты зенитного ракетного комплекса «Куб».

Во всем ОКБ-15 никто ничего не знал о радиолокационных головках. Это было новое направление в военной технике. Первые дни Вехов и Акопян только и делали, что штудировали научные отчеты и специальную литературу. Через месяц с небольшим сформировалась группа из семи инженеров. Они, можно сказать, на ощупь начали создавать радиолокационную головку.

— Мы понимали, что нужно сделать: радиолокатор, приемник частоты, гиростабилизированную антенну. Это основные идеи. Мы не знали, как это сделать, — рассказывал мне Иосиф Акопян, делая ударения на «что» и «как».

В августе 1958 года собрали неконструктивный макет приемного канала радиолокационной головки, вывезли на аэродром «Раменское» Летно-исследовательского института и начали «гонять» на различных режимах с привлечением к испытаниям звена истребителей. Самолеты пилотировали летчики-испытатели Юрий Гарнаев, Евгений Соловьев и Александр Щербаков, все трое — будущие Герои Советского Союза. Результаты оказались обнадеживающими.

В 1959 году Виктор Тихомиров сформировал отдельную лабораторию, подчиненную лично ему, по разработке радиолокационных головок самонаведения. Новое подразделение в составе ОКБ-15 возглавил Борис Ермаков, главным конструктором вновь стал Юрий Вехов, ведущим конструктором — Иосиф Акопян.

Через семь лет упорной работы сотрудников лаборатории Ермакова, в январе 1965 года, начались испытания на Донгузском полигоне (ныне — Испытательный полигон 3-го Центрального научно-исследовательского института Министерства обороны РФ) в Оренбургской области.

Состоялось первое в нашей стране наведение ракет на цель с помощью радиолокационной головки. Сначала запустили телеметрическую ракету. Она чиркнула по мишени. Вторая, боевая — разнесла мишень в клочья. Очень красивое получилось зрелище: на высоте 10 тысяч метров небо осветилось горящими осколками развалившейся мишени; потом переливающееся огнями облако приняло форму гриба, который стал медленно оседать на землю.

В то время еще не изобрели транзисторы, о триодах, микросхемах и других сложных устройствах даже не мечтали. Поэтому первую головку сделали на электронных лампах серии «Рыба» с гибкими выводами. Первая полуактивная радиолокационная головка самонаведения без передатчика весила 34 кг. Для сравнения: современная, активная с передатчиком — 4–5 кг.

Было разработано и принято в производство более 20 конструкций таких головок, в том числе девять — для ракет класса «воздух–воздух» и восемь — для ракет «земля–воздух».

Головки для ракет класса «земля–воздух» комплекса «Куб» делали одновременно на трех заводах: «Арсенале» в Туле, Рыбинском заводе приборостроения и Марийском машиностроительном заводе в Йошкар-Оле. Их выпускали ежегодно по 5500 штук.

Всего в Советском Союзе сделали 70 тысяч ракет с радиолокационными головками самонаведения. Ими можно было сбить все существовавшие в то время во всех странах мира самолеты, включая гражданские.

Хотели как лучше…

При таких огромных объемах производства и разнообразии номенклатуры изделий не обходилось без разного рода происшествий. Одно из них приняло почти драматический характер. И вот что удивительно, ЧП случилось не во время работы над новыми изделиями, а в ходе серийного хорошо налаженного производства ракеты для ЗРК «Куб».

Каждый месяц на полигоне в Эмбе проводился контрольно-серийный отстрел двух ракет. Месячная партия принималась военными от промышленности только при условии, если одна из двух ракет ЗРК «Куб» собьет мишень. В партии — 350–400 ракет. На протяжении шести лет, то есть 72 раза, мишень сбивали первой ракетой. И вот, спустя шесть лет, в 1978 году, вдруг первая ракета не сбивает, а сбивает вторая.

В следующем месяце опять контрольно-серийный отстрел. И ни первая, ни вторая ракета мишень не сбивают. Тут уж цензурные слова не подходят, чтобы описать ситуацию.

А Долгопрудненское машиностроительное производственное объединение, несмотря ни на что, продолжает клепать по 350 ракет в месяц, ведь производство по законам плановой экономики невозможно остановить.

Директор объединения Александр Дворецкий говорит конструкторам:

— Я не знаю, что мне делать, у меня склады забиты ракетами. Уже третий месяц не могу отгрузить — военные не принимают, а никакого решения нет.

На подмосковном полигоне в Фаустове (ныне — Государственный казенный научно-испытательный полигон авиационных систем) подвесили ракету на резиновых амортизаторах, включили двигатель — все работает. А в пуске — опять сбой. Тогда вместо боевого отсека поставили телеметрический. Все снова сработало штатно.

Подумали: наверное, дело в каких-то возникающих вибрациях. Испытатели не могут их зафиксировать, потому что боевой отсек заменен на телеметрический, а у них разная жесткость корпуса. Предложили сделать «канатометрию» — на катушку намотали 300 метров тонкого многожильного провода, подсоединили его к контрольному разъему ракеты, пустили... Провод разматывается, обрывается, ракета летит дальше, но показания с вибродатчиков уже сняты. И тут все видят, что перегрузка просто запредельная — 100G на первой резонансной частоте ракеты. Ракета «взбесилась» и затряслась.

Поехали разбираться с заводом. Там выяснили, что местные рационализаторы изменили технологию изготовления корпуса боевой части ракеты. Раньше корпус отливали и фрезеровали. А чтобы удешевить изготовление, вместо отливки стали использовать прокатанный лист металла с осколками. Рационализаторам — премия, а конструкторам — головная боль.

Дело в том, что головка самонаведения «висит» на консоли боевой части. Изменение технологии изготовления корпуса снизило его жесткость в четыре-пять раз. На стартовом участке ракета раскачивается на первом тоне, на головке возникает перегрузка, и она ломается!

Нужно срочно менять корпуса боевых частей у нескольких тысяч ракет.

Александр Дворецкий — к поставщикам боевой части:

— Ребята, выручайте!

«Ребята» согласны выручить хорошего человека, но дело-то не быстрое.

— Нам, — говорят, — год потребуется, чтобы отлить заново столько корпусов, сколько мы уже сделали для вас, взяв повышенные социалистические обязательства.

Александр Дворецкий схватился за голову:

— У меня 1300 ракет на складе, ГРАУ (Главное ракетно-артиллерийское управление. — «АС») их не принимает, нечем платить зарплату рабочим. Ну, все, мне теперь только застрелиться!

Конструкторы начинали мудрить, как преодолеть эти чертовы вибрации на начальном участке траектории (потом-то они пропадали, после окончания работы стартового двигателя). И нашли способ! Увеличили напряжение, подаваемое на усилитель постоянного тока для датчиков угловой скорости. Получив такой заряд «бодрости», головкам стали нестрашны ни тряска, ни вибрация.

Начальник ГРАУ маршал артиллерии Павел Кулешов пообещал конструкторам и рабочим:

— Если после доработок пустите пять ракет и собьете пять мишеней подряд — я поверю.

Так и сделали. И всю партию из 1300 ракет военные приняли. Так что Александру Сергеевичу, слава богу, не пришлось стреляться.

* * *

Мой рассказ был бы неполным без упоминания главного создателя радиолокационных головок самонаведения — Иосифа Григорьевича Акопяна. У него, конечно, много государственных наград, премий, почетных званий. Но запомнилась одна фраза Президента России.

На церемонии вручения государственных наград в Екатерининском зале Кремля 21 декабря 2006 года Владимир Путин, обращаясь к виновникам торжества, отдельно сказал о двух присутствовавших кавалерах ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени: «Они вновь доказали интеллектуальное превосходство России в мире, высокую планку развития российской науки. И, продвигая научную мысль, создали необходимые для страны инновационные программы и технологии».

Одного из этих двух ученых, о ком говорил Президент России, зовут Иосиф Григорьевич Акопян.