Пандемия ядерной гонки
Коронавирус отодвинул на задний план те проблемы человечества, которые раньше считались первостепенными. Например, угрозу ядерной войны. Но пандемия, как обещают медики и вирусологи, рано или поздно кончится, а вот угрозы от накопленных в мире ядерных арсеналов никуда не денутся. Ждет ли мир после коронавируса новая, более страшная напасть — гонка ядерных вооружений? Об этом «Армейскому стандарту» рассказал ведущий эксперт в этой области, экс-начальник управления военной безопасности аппарата Совета безопасности РФ, участник российско-американского переговорного процесса по стратегическим наступательным вооружениям, начальник Главного штаба РВСН (1994–1996 годы) генерал-полковник Виктор ЕСИН.
Последняя надежда
— Виктор Иванович, в августе прошлого года США вышли из Договора о ракетах средней и меньшей дальности. Зашатался весь режим контроля над ядерными вооружениями двух ядерных сверхдержав.
— Все так и есть. В действии остался только Пражский договор о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений, подписанный российским президентом Дмитрием Медведевым и американским президентом Бараком Обамой в апреле 2010 года. Он вступил в силу 5 февраля 2011 года. Этот договор в России известен как Договор СНВ-3, а в США — как Now START. Срок его действия истекает. Дедлайн наступит 5 февраля 2021 года. Поэтому сейчас крайне остро стоит вопрос о необходимости его продления.
Как известно, при обоюдном согласии Москвы и Вашингтона этот договор может быть продлен на срок до пяти лет.
— Что для этого требуется?
— Только политическая воля президентов России и США. Каких-либо других препятствий не существует. Возможность продления Договора СНВ-3 содержится в самом тексте этого документа, в статье XIV. Само соглашение, напомню, одобрено парламентами России и США при его ратификации.
— Почему важен для нас этот договор?
— В нынешней реальности, когда российско-американские отношения находятся в одной из самых низших точек с окончания «холодной войны», поддержание стратегической стабильности между Россией и США на минимально приемлемом уровне обеспечивается благодаря действию Договора СНВ-3. Он ведь не только ограничивает стратегические ядерные потенциалы России и США. Куда важнее то, что он обеспечивает транспарентность и предсказуемость в отношении состояния и развития этих потенциалов, а также действий ядерных сил сторон договора.
— Каким образом?
— В восьмой статье Договора СНВ-3 сказано, что каждая из сторон обязана принимать меры по исключению неясных ситуаций с действиями, связанными с развертыванием или повышением готовности стратегических наступательных вооружений, то есть заблаговременно предоставлять информацию о таких действиях другой стороне.
Например, если мы в РВСН вывели мобильные ракетные комплексы в полевые позиционные районы на учения, то об этом должны проинформировать партнера по договору. Аналогично должны поступать и США в отношении нас.
Это позволяет предотвратить возможность неправильного истолкования подобных действий другой стороной и тем самым избежать пагубных последствий для стратегической стабильности.
— О каких возможных пагубных последствиях вы говорите?
— Таких, как это было во времена «холодной войны». Тогда ни СССР, ни США не уведомляли друг друга о проведении ими учений со стратегическими ядерными силами, которые к тому же готовились скрытно. Поэтому при проведении таких учений одной стороной возникала нервозность у другой стороны, которая, опасаясь угрозы подвергнуться внезапному ядерному нападению, повышала готовность своих стратегических ядерных сил.
В свою очередь, на эти действия аналогичным образом реагировала и противостоящая сторона. Как следствие, риски непреднамеренного или случайного развязывания ядерной войны существенно возрастали. В частности, такая ситуация, причем весьма опасная, возникла осенью 1983 года, когда Москва крайне остро восприняла масштабные военные учения в США с реальным повышением готовности всей американской ядерной триады. Подготовка этих учений велась скрытно, и они начались внезапно для СССР. Поэтому столь болезненной и была реакция Москвы, которая резко повысила ядерную конфронтацию с Вашингтоном.
— Что можно делать уже сейчас, чтобы Договор СНВ-3 остался в силе?
— Москва делает все возможное, чтобы избежать опасного и нежелательного для мирового сообщества развития событий в российско-американских отношениях. Мы готовы незамедлительно и без каких-либо предварительных условий продлить Договор СНВ-3 на пять лет. Именно к этому мы настойчиво призываем Вашингтон.
— А что Вашингтон?
— Там присутствует неопределенность в отношении перспектив Договора СНВ-3. Совсем недавно глава Пентагона Марк Эспер озвучил три условия для продления американцами этого договора. В числе этих условий — охват Договором СНВ-3 всего нового российского стратегического оружия, подведение под него российского нестратегического ядерного оружия, а также участие в договоренностях Китая.
Если такой американский подход обретет статус официальной позиции, это сделает невозможным продление Договора СНВ-3. Прежде всего потому, что изменить текст этого договора в том русле, который обозначил Эспер, просто не получится.
Ракеты преткновения
— То есть американцы предлагают включить в действующий договор так называемое «путинское» оружие, о котором президент рассказал 1 марта 2018 года? Я имею в виду перспективные стратегические ракетные комплексы «Сармат» и «Авангард», многоцелевой подводный аппарат «Посейдон» и крылатую ракету «Буревестник»…
— Да, и это, конечно, для нас не может быть приемлемым. Объясню почему. Договор СНВ-3 охватывает сугубо те стратегические наступательные вооружения, которые перечислены непосредственно в самом документе. Из новых российских стратегических наступательных вооружений под сферу охвата Договора СНВ-3 подпадают только ракетные комплексы «Авангард» и «Сармат» с межконтинентальными баллистическими ракетами.
В конце 2019 года Россия провела показ американцам ракетного комплекса «Авангард» с планирующим крылатым блоком. Все происходило строго в рамках тех процедур, которые предусмотрены по Договору СНВ-3. Перед вводом в боевой состав в Домбаровской ракетной дивизии головного ракетного полка, вооруженного этим комплексом, Россия должна была это сделать в рамках все той же транспарентности.
Аналогичный показ будет проведен и в отношении новой жидкостной тяжелой межконтинентальной баллистической ракеты комплекса «Сармат». Если, конечно, к моменту начала развертывания этой ракеты в составе ударной группировки РВСН Договор СНВ-3 еще останется в силе.
Другие же новые российские стратегические наступательные вооружения — многоцелевая подводная система «Посейдон» и крылатая ракета «Буревестник» с ядерной энергоустановкой — не подпадают под охват Договора СНВ-3, как и нестратегические ядерные вооружения.
— А что делать? Ведь США их, похоже, и вправду опасаются.
— Для охвата контролем этих вооружений требуются совершенно другие договоренности. Как отметил замглавы российского МИДа Сергей Рябков, столь сложная, многоплановая и при этом небесспорная задача просто физически не может быть решена в крайне ограниченное время, остающееся до истечения срока действия Договора СНВ-3.
Вместе с тем Москва не отказывается от диалога с Вашингтоном по всем тем вопросам, которые вызывают у американцев озабоченность в отношении как российских, так и китайских вооружений.
— А у нас есть какие-нибудь «озабоченности» по поводу новых американских вооружений? Мы сами какие-то требования выдвигаем?
— Да. Мы считаем, что во время переговорного процесса должны быть затронуты и те проблемы, которые тревожат Россию. Например, ничем не ограниченное развертывание американцами глобальной системы противоракетной обороны. Ее элементы есть на Аляске, в Японии, Южной Корее, Европе…
Не могут не вызывать озабоченности и планы США по выводу ударных средств в космос, а также возможное развертывание создаваемых после выхода США из Договора о РСМД наземных ракетных систем средней дальности в прилегающих к российским границам регионах. Есть и другие вопросы, например, связанные с созданием в США оружия на новых физических принципах.
— Со всеми этими взаимными претензиями, кажется, можно сторонам зайти в тупик. Есть нормальный алгоритм выхода из этой ситуации?
— Москва обоснованно считает, что последовательность действий должна быть следующей. Прежде всего, надо сохранить то, что еще работает на поддержание стратегической стабильности. То есть Договор СНВ-3 в существующем виде.
Это позволит раздвинуть временные рамки, в течение которых этот документ действует, обеспечивая транспарентность и предсказуемость. А уж затем, используя возникший резерв времени, можно продолжить дискуссии о том, что делать дальше в сфере контроля над вооружениями. В том числе имея в виду и вовлечение в этот процесс других ведущих в мире стран, в первую очередь, конечно же, Китая, Великобритании и Франции. Все они, вместе с Россией и США, являются постоянными членами Совета Безопасности ООН и в силу этого несут особую ответственность перед мировым сообществом за поддержание стратегической стабильности и сохранение мира.
— Пока такой диалог, да и то он оказался прерван из-за пандемии коронавируса, вели только Россия и США. Насколько он вообще продуктивен?
— Российско-американские консультации по стратегической стабильности — последняя из них состоялась в Вене 16 января этого года — к позитивным результатам не привели.
Выход из складывающейся тупиковой ситуации предложил российский президент Владимир Путин. 23 января этого года, находясь в Израиле, он выступил с инициативой проведения встречи глав пяти государств — постоянных членов Совета Безопасности ООН, так называемой «ядерной пятерки». Цель — поиск коллективных ответов на актуальные вызовы и угрозы миру.
Эту инициативу с определенными оговорками поддержали все участники «ядерной пятерки». Сейчас по дипломатическим каналам ведутся консультации в отношении выработки повестки предстоящей встречи.
Договорится ли «ядерный клуб»
— Когда она может состояться?
— В предварительном порядке оговорено, что встреча глав России, США, КНР, Великобритании и Франции пройдет в сентябре в Нью-Йорке, на полях очередной сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Есть информация, что вопросы контроля над вооружениями будут там предметом обсуждения.
Это вселяет надежду на то, что в ходе дискуссии глав пяти ядерных держав может быть достигнута приемлемая для всех участников договоренность по модернизации существующего режима контроля над ядерными вооружениями. Она может придать этому режиму многосторонний формат, что диктуется современными реалиями.
Полагаю, одним из наиболее приемлемых вариантов такой договоренности может быть следующий: Россия и США обязуются продлить Договор СНВ-3 на пять лет, а Китай, Великобритания и Франция берут обязательство по участию совместно с Россией и США в многостороннем переговорном процессе по ограничению ядерных вооружений. Причем как стратегических и нестратегических, так развернутых и неразвернутых. Цель — выйти на подписание соответствующего многостороннего соглашения в течение пяти лет.
Формат и сущностное содержание этого соглашения — предмет будущей договоренности. Но одно ясно уже сейчас: России и США придется пойти на дальнейшее сокращение своих ядерных вооружений в обмен на ограничение либо замораживание ядерных вооружений оставшейся «тройки».
Напомню, количество ядерных зарядов и их носителей в арсеналах России и США почти на порядок больше, чем в Китае, Великобритании или Франции.
Безусловно, достигнуть такой договоренности будет непросто. Для этого потребуется сильная политическая воля глав государств — постоянных членов Совета Безопасности ООН и их искреннее желание уменьшить риски ядерной конфронтации. Такие риски неизбежно возрастут в условиях отсутствия многосторонних договоренностей по ограничению ядерных арсеналов. Ничем не ограниченная гонка ядерных вооружений многократно увеличивает риск ядерной катастрофы.
— Что может помешать державам договориться?
— Конечно, нельзя исключать того, что предстоящая встреча глав «ядерной пятерки» может не привести к позитивным результатам в отношении модернизации режима контроля над ядерными вооружениями. Ведь Пекин до сих пор не проявляет интереса к американской инициативе присоединения Китая к российско-американским договоренностям. Вашингтонские политики в случае отказа Китая от этого американского предложения могут счесть Договор СНВ-3 невыгодным для США.
— Это единственная позиция в Вашингтоне? Другой не просматривается?
— Многие из числа высокопоставленных американских военных ратуют за продление Договора СНВ-3, поскольку это, как выразился американский генерал Джон Хайтен, возглавлявший в 2017–2019 годы Стратегическое командование вооруженных сил США, позволит им получить чрезвычайно важное представление о том, что делает Россия в сфере стратегических ядерных вооружений.
Этот американский генерал, который ныне занимает пост замглавы Комитета начальников штабов вооруженных сил США, абсолютно прав. Именно с 2021 года в России начнутся серийное производство и развертывание в войсках таких перспективных стратегических наступательных вооружений, как ракетные комплексы «Авангард» и «Сармат», новые подводные атомные ракетоносцы проекта «Борей-А» и глубоко модернизированные стратегические бомбардировщики Ту-160М2 с обновленным ядерным вооружением. Все эти системы вооружения подпадают под охват Договора СНВ-3 и, следовательно, при его сохранении подлежат контролю на местах их базирования американскими инспекционными группами.
Вместе с тем окончательное решение о судьбе Договора СНВ-3 будет принимать американский президент. Если им после ноябрьских президентских выборов останется Дональд Трамп, то вероятность отказа США от продления Договора СНВ-3 будет высокой. Дело в том, что он давно внушил себе, что этот договор — плохая сделка для США. Во многом это произошло по внутриполитическим причинам. Напомню, Договор СНВ-3 заключил демократ Обама, а Трамп — республиканец.
— Как минимизировать негативные последствия для стратегической стабильности, если Договор СНВ-3 в феврале 2021 года все же утратит силу?
— Мне представляется, Москва могла бы выступить с заявлением, что она не планирует наращивать свои стратегические наступательные вооружения выше лимитов Договора СНВ-3, и призвать Вашингтон к тому же. Эта инициатива могла бы быть оформлена как политическая договоренность России и США в виде их совместного заявления или одновременных параллельных заявлений.
Если стороны будут выполнять эти обязательства, это исключит безудержное наращивание стратегических ядерных вооружений и позитивно скажется на стратегической стабильности в мире.
Важно также, чтобы Москва и Вашингтон подтвердили свою приверженность Соглашению об уведомлениях о пусках межконтинентальных баллистических ракет и баллистических ракет подводных лодок 1988 года и Соглашению о взаимных заблаговременных уведомлениях о крупных стратегических учениях 1989 года. В этом случае они бы продолжили обмен уведомлениями в соответствии с указанными соглашениями через Центры по уменьшению ядерной опасности. Я уже говорил, почему это чрезвычайно важно делать.
Полезным было бы и совместное заявление о том, что остаются в силе столь востребованные для исключения случайного или непреднамеренного развязывания ядерной войны бессрочные Соглашение о мерах по уменьшению опасности возникновения ядерной войны между СССР и США 1971 года и Соглашение между СССР и США о предотвращении ядерной войны 1973 года.
Но мало ограничиться только этим. Надо принять на высшем уровне еще и совместное российско-американское заявление о недопущении ядерной войны и необходимости укрепления стратегической стабильности, призвав другие ядерные государства присоединиться к этому заявлению.
Впрочем, это совместное заявление, проект которого Москвой был передан американской стороне еще в октябре 2018 года, было бы весьма кстати и в случае, если Договор СНВ-3 все же будет сохранен.
— Но одних заявлений, возможно, мало. Нужны какие-то конкретные действия?
— Вы правы. С завершением действия Договора СНВ-3 исчезнет и Двухсторонняя консультативная комиссия. Сегодня это единственный постоянно действующий механизм по обсуждению вопросов, касающихся стратегических наступательных и стратегических оборонительных вооружений России и США. Упразднение комиссии, если это все же произойдет, породит острую необходимость в создании специализированной площадки для двухсторонних обсуждений вопросов стратегических вооружений и в целом поддержания стратегической стабильности при отсутствии юридически оформленного режима контроля над ядерными вооружениями.
Москва и Вашингтон, если они все же хотят гарантированно избежать ядерной конфронтации при отсутствии договоров в сфере ядерных вооружений, обречены на то, чтобы преобразовать нынешние нерегулярные российско-американские консультации по стратегической стабильности в формат постоянно действующего органа в лице межправительственной комиссии. Сопредседателями этой комиссии целесообразно назначить глав внешнеполитических и оборонных ведомств России и США.
