«Нешумный» вклад в разгром Наполеона

В советский период было принято считать, что военная разведка в привычном понимании родилась у нас в 1918 году. На самом деле точку отсчета в истории военной разведки России стоит искать гораздо раньше — катализатором создания централизованного разведывательного органа послужила предвоенная ситуация в связи с возросшими амбициями наполеоновской Франции в начале XIX века. «Армейский стандарт» напомнит подзабытые страницы истории.

Сначала лазутчики

Конечно, как таковая разведка появилась и того раньше: если велись войны, то крайне необходима была информация о противнике. Тот же великий князь Святослав Игоревич, судя по древним летописям, предупреждая врагов знаменитой фразой: «Иду на вы!» — предварительно отправлял лазутчиков на территорию предстоящих боевых действий, чтобы знать о намерениях противоборствующей стороны.

В Киевской Руси сбором военных сведений занимались послы, торговцы, гонцы и специально снаряжаемые подготовленные люди из числа дружинников князей. К примеру, Дмитрий Донской в 1380 году успел загодя получить от разведчиков известие о выдвижении войск Мамая и подготовиться к Куликовской битве.

При Иване IV Грозном разведкой занимался созданный в 1571 году специальный орган — «Боярский приговор о станичной и сторожевой службе», которому вменялся в обязанность сбор данных о сопредельных государствах.

Царь Алексей Михайлович в 1654 году учредил Приказ тайных дел. Петр I в Воинском уставе 1716 года тоже не обошел вниманием разведывательную деятельность, организация ведения которой возлагалась на квартирмейстеров. В их обязанности, помимо всего прочего, входили получение и анализ разносторонней информации о противнике и его передвижении, отчеты о наиболее важных событиях, досье на интересующих персон и др. Отчасти этим же занимались и откомандированные в Коллегию иностранных дел офицеры.

Адъютантская «добавка»

В начале XIX века вступившему на трон императору Александру I стало ясно: Франция наверняка не ограничится завоеваниями в Европе, а может пойти на Россию. Но требовались веские тому доказательства. Военный министр, генерал от инфантерии Михаил Барклай-де-Толли, предложил учредить Секретную экспедицию при военном министре. Изначально с весьма скромными функциями — что-то наподобие специальной почты: рассылать как командующим в войска, так и послам ориентировки для получения интересующей информации о вероятном противнике. Кроме того, приветствовалась вербовка агентуры.

Такая структура появилась в 1810 году, но, вопреки ожиданиям, эффективность ее работы оказалась весьма низкой. Особенно по линии зарубежных посольств. Оно и понятно: задачи ставило не непосредственное начальство — министерство иностранных дел, а военное ведомство…

Тогда Барклай-де-Толли сделал следующий шаг: получил от Александра I разрешение включить в состав посольств «адъютантов посла», а по существу, военных агентов. Должность, говоря современным языком, полковничья, а потому назначение получили компетентные люди: в Берлине оказался полковник Роберт Ренни, в Вену поехал майор Виктор Предель, в Мадрид — поручик Петр Брозин, в Мюнхен — поручик Павел Граббе. А кто же убыл в самую важную в плане разведки столицу — Париж?

Неотразимый полковник

Александр Чернышев к 23 годам дослужился до полковника. Причем отнюдь не благодаря протекции: в Кавалергардском полку не раз бывал в сражениях, отличился в сражении при Аустерлице, где Наполеон одержал верх. Прибывший в Париж Чернышев менее всего походил на разведчика: на службе в посольстве появлялся редко, зато прослыл весельчаком и балагуром, всегда готовым осушить бутылку-другую вина — словом, душа любой компании. Опять же из знатной дворянской семьи и хорошо образован. А потому Чернышев вскоре стал желанным гостем в салонах французской элиты.

Неудивительно, что и дамы были от него в восторге. Ходили слухи, что русский полковник вполне может жениться не на ком-нибудь, а на сестре самого Наполеона I — Полине Боргезе. Был и повод для сплетен: император Франции не раз отправлялся с русским полковником на охоту. Хотя у Наполеона были свои планы: он просил у Александра I руки его 14-летней сестры, великой княжны Анны Павловны. Тот отказал: дескать, надо дождаться, когда исполнится 16…

Тем не менее общение с доверенным лицом российского императора преследовало и свои цели: Наполеон хотел выудить у него интересующие сведения. В свою очередь, Чернышев это использовал для дезинформации. Например, подкинул фальшивые карты Европейской части России.

Наиболее важный успех адъютанта посла — вербовка в военном ведомстве Франции сотрудника, имевшего доступ к секретным документам. В частности, тот снял копию боевого расписания французской армии. Дважды в месяц оно обновлялось, и Чернышев уже на следующий день получал копию и отправлял ее в Россию. Кроме того, полковник подготовил подробные характеристики военачальников потенциального противника.

Еще в середине 1811 года он сообщил о решении Наполеона начать войну с Россией и предложил контрмеры при ухудшении ситуации. На этом докладе Александр I написал: «Зачем не имею я побольше министров, подобных этому молодому человеку...» Император заглянул в будущее: в 1827 году, уже при Николае I, Чернышев возглавил военное министерство.

Сюрприз для барона

В начале 1812 года Секретную экспедицию при военном министре реорганизовали в Особенную канцелярию военного министра. Несмотря на то что в ней служили всего четыре офицера, круг обязанностей был весьма широк: стратегическая и тактическая разведка в соседних государствах, выявление и нейтрализация иностранной агентуры (контрразведка), войсковая разведка.

Практически одновременно для пресечения шпионской деятельности на территории России создали и Высшую воинскую полицию. За два предвоенных года ее сотрудники задержали около 40 агентов. Такой «улов» вполне объясним: французы тоже не дремали. В Варшаве в начале 1810 года открылось разведывательное бюро, ориентированное на сбор сведений о России. Руководил им опытный человек — барон Луи-Пьером Биньон. В его подчинение регулярно отправляли французов, владеющих русским языком, а также поляков. Правда, такие масштабы провалов агентуры стали для барона очень неприятным сюрпризом...

Весной 1812 года подполковник Петр Чуйкевич из Особенной канцелярии представил Александру I доклад «Патриотические мысли или политические и военные рассуждения о предстоящей войне между Россиею и Франциею». Исходя из точной численности войск противника — 450 тысяч человек, предлагались меры противодействия. В частности, зная стремление Наполеона I побеждать за счет генерального сражения, избегать такового и развернуть партизанскую войну специально созданными «летучими отрядами». Что и было впоследствии с успехом реализовано. Кстати, Чуйкевич оказался не только прекрасным теоретиком, но и храбрым практиком: в тылу противника он успешно командовал казачьими частями.

С особой миссией

«Летучие отряды» помимо ведения боев с французскими частями и срыва снабжения выполняли разведывательные задачи: совершали налеты на штабы, перехватывали курьеров и т.д. Добытая информация тут же уходила командованию регулярных войск русской армии. Забегая вперед, стоит сказать, что полученный опыт не был утерян — после войны он оказался востребован при создании разведывательных частей.

После занятия французами Москвы решено было попытаться обезглавить захватчиков — убить Наполеона I. Задача сложнейшая, а потому и человек был подобран соответствующий — капитан Александр Фигнер: смел, что не раз доказал в сражениях, находчив, владеет французским. Осуществить дерзкий замысел офицеру не удалось, но, вернувшись из Москвы, он доставил главнокомандующему Михаилу Кутузову в ставку в Тарутине много ценной информации. И все же Наполеон чуть позже узнал о Фигнере и даже назначил награду за его голову: тот здорово насолил французам, возглавляя один из «летучих отрядов». Пустые хлопоты, эту награду так никто и не получил…

В целом даже сами французы после войны признали превосходство русской военной разведки. При том что изначально она имела меньший опыт и значительно уступала по численности. Незаметный для непосвященных, «нешумный» вклад русской разведки способствовал принятию командованием своевременных и выверенных решений, что в известной мере позволило добиться победы над таким серьезным противником, как Наполеон.