Исполняется 100 лет со дня рождения одного из выдающихся советских флотоводцев адмирала Николая Ивановича Ховрина. В биографии этого человека немало ярких страниц. Корабли и корабельные соединения под его командованием совершали трудные дальние походы. Об эпизодах, связанных с одним из них, до сих пор остающимся малоизвестным, рассказал очевидец событий.
Эта не афишировавшаяся в советское время заграничная морская спецоперация ВМФ СССР была проведена летом 1968 года. Она имела важное значение для укрепления международных позиций Советского Союза. Соединение боевых кораблей из состава Тихоокеанского флота направилось на далекий тропический остров Цейлон. Возглавлял отряд контр-адмирал Николай Ховрин. Именно ему поручили проведение такого рейда не случайно.
— С Николаем Ивановичем я был знаком лично. Это уникальный по своим профессиональным качествам человек. С одной стороны — «морской волк» до мозга костей, но при том — прекрасный дипломат, — пояснил ветеран советских силовых ведомств полковник в отставке Денис Кузнецов. — Он был первопроходцем в освоении зон боевой службы кораблями ВМФ СССР в Тихом и Индийском океанах. И при этом — признанным мастером решать на международном уровне самые непростые проблемы, возникавшие порой в связи с заходом советских кораблей под его командованием в порты иностранных государств. Причем решал их в весьма своеобразной манере.
Один из таких эпизодов разыгрался у меня на глазах в 1968-м, когда я гостил на Цейлоне у своих родителей, работавших тогда в этой тропической стране. Именно от них мне известны многие подробности упомянутой военно-морской эпопеи и ее политическая подоплека.
После событий 1967 года на Ближнем Востоке, связанных с очередным обострением арабо-израильских отношений, стало ясно, что теперь повышенное внимание американских спецслужб, в частности, ЦРУ, обращено к зоне Индийского океана и, в частности, к острову Цейлон.
В августе 1968-го военный корабль США «Хоуп» вошел — с «миссией доброй воли», как утверждали официальные сообщения — в центральный район Индийского океана и направился к Цейлону, намереваясь отшвартоваться в порту столицы этого островного государства — Коломбо. Формально — чтобы пополнить запасы пресной воды. Однако советская военная разведка сообщала и о других, куда более серьезных задачах, поставленных «американцу».
Об истинных целях этого визита наши узнали заранее, а потому еще за месяц до описываемых событий контр-адмиралу Ховрину, который занимал должность командира 10-й оперативной эскадры Краснознаменного Тихоокеанского флота, было поручено возглавить срочно сформированную во Владивостоке Отдельную специальную оперативную эскадру и выдвинуться с ней к Цейлону.
Отряд Ховрина в составе миноносца, большого противолодочного корабля и нескольких кораблей сопровождения подошел к Коломбо в конце августа 1968-го. Советские моряки сразу же громко — в прямом смысле слова — дали знать о своем прибытии.
Согласно установившимся флотским церемониалам при заходе боевых судов в порт положено производить салют нации. Адмирал отдал соответствующее распоряжение, и на флагманском эсминце прозвучала команда: «Орудийный расчет! К салютационному залпу — товсь!.. Огонь!» Над Коломбо пронесся грохот одного залпа, другого, третьего...
Однако в городе многие восприняли такую стрельбу отнюдь не как знак уважения со стороны советской эскадры. Дело в том, что буквально двумя днями ранее войска стран Варшавского договора во главе с СССР вошли в Чехословакию, чтобы утихомирить разгоревшиеся там массовые антисоветские выступления. Международная обстановка в результате накалилась, на Западе не исключали разрастания конфликта. И тут вдруг — артиллерийская канонада в Коломбо!
Орудийные выстрелы советских военных кораблей в первую очередь переполошили цейлонский МИД. Тамошние руководящие чины принялись названивать в советское диппредставительство, но толку от таких звонков было мало.
Посол СССР в республике Цейлон (нынешняя Шри-Ланка) тогда как раз находился на инструктаже в Москве. Его замещал советник по экономическим вопросам, которому почему-то не сообщили заранее в полном объеме о дружественном визите на Цейлон эскадры Ховрина. Поэтому приветственные залпы из орудий эсминца явились для советского дипломата неожиданностью. Он просто не знал, что отвечать на звонки из местного МИДа.
Чтобы выяснить обстановку, исполняющий обязанности посла помчался в порт, сел на катер и поспешил на советский корабль, наделавший столько шума.
Адмиралу Ховрину доложили о визите высокопоставленного дипломата. Его следовало встретить со всеми военно-морскими почестями, а значит…
«В честь прибытия на борт руководителя посольства Союза Советских Социалистических Республик! Орудийный расчет!.. Огонь!»
Временный — «экономический» посол по окончании официальных приветствий деликатно поинтересовался: «Товарищ адмирал! Нельзя ли стрелять не так часто? А то на бухту, где вы пришвартовались, выходят окна всех здешних государственных учреждений… В том числе кабинет премьер-министра Цейлона Дадли Сенанаяке...»
Ховрин ответил по-военному четко: «Салютационные залпы производятся точно в соответствии с Корабельным уставом Военно-морского флота СССР, который пока никто не отменял».
«Понятно, понятно, — засмущался дипломат. — Но, может, все-таки не так громко?.. А то ведь даже стекла у цейлонцев дрожат».
«Вопрос не ко мне. Сила заряда заложена в боеприпасах, которые нам загрузили во Владивостоке», — отрезал Ховрин.
На этом тема «артобстрела» Коломбо была закрыта. Пришла пора обсуждать планы пребывания эскадры на острове.
Согласно достигнутым по дипломатическим каналам договоренностям, уже на следующий день должен был состояться визит на флагманский корабль советской эскадры командира американского корабля «Хоуп». Перед прибытием такого посетителя адмирал Ховрин внимательно выслушал рекомендации работников советского посольства относительно правил дипломатического протокола. Николай Иванович обещал принять их к сведению, однако от предложения выделить ему сотрудника нашего диппредставительства для «сопровождения» переговоров мягко, но уверенно отказался: «Плавали! Знаем!»
Адмиральские «знания» были использованы по полной программе. После официальной части визита командира «Хоупа» и последовавшего вслед за этим «легкого» дружественного застолья дежурная вахта советского корабля бережно препроводила изрядно захмелевшего иностранного гостя к его катеру, на котором тот и отправился восвояси.
Наступил третий день пребывания нашей эскадры на острове. Адмирал Ховрин распорядился выстроить почетный караул у памятника Погибшему матросу в Коломбо. А потом отдал команду советским морякам пройти торжественным маршем по центральной улице города. Такого островитяне не видели с начала ХХ века. Причем тогда здесь тоже маршировали русские воины.
Каким-то образом Николаю Ивановичу удалось узнать об этом давно позабытом эпизоде. В 1916 году эскадра российского флота, доставлявшая по приказу императора Николая II четыре бригады российских солдат для участия в обороне Парижа, сделала остановку на острове Цейлон для пополнения запасов провианта и пресной воды. Во время стоянки командующий эскадрой отдал приказ переодеть солдат в парадную форму, взять оружие у охранной роты сопровождения и пройти торжественным маршем по одной из центральных улиц Коломбо. И вот теперь, спустя более полувека, советский адмирал решил повторить этот марш... Цейлонцы были впечатлены и не скрывали своего восторга.
На четвертые сутки «островной эпопеи» предстоял ответный визит вежливости — посещение теперь уже Ховриным американского корабля «Хоуп». Николай Иванович вернулся от американцев достаточно быстро и какой-то раздраженный… «Да пошли они… со своими виски и сэндвичами! Кок! Борща и… Ну сам понимаешь!»
А еще один день решили отметить на международном уровне спортивным состязанием. Была организована товарищеская футбольная встреча между советскими моряками и их коллегами — военнослужащими морского флота Цейлона.
Жарко, душно — тропики все же, поэтому играли два тайма по 30 минут. Адмирал Ховрин сидел на трибуне и, не скрывая эмоций, болел за своих. Кажется, даже свистел и требовал «судью на мыло»… Оставалось всего 5 минут до окончания матча. Счет «дипломатический» — ничья 2:2. И в этот момент судья назначил штрафной в сторону цейлонцев. Кто будет бить — естественно, решать адмиралу. Тут к нему обратился один из офицеров, игравших за советскую команду, здоровенный парень: «Товарищ адмирал! Разрешите мне!»
Николай Иванович взглянул на него оценивающе: «Ну, давай!»
Тот поставил мяч, разбежался… Удар... Прямое попадание! В голову игрока цейлонской команды, который стоял крайним в «стенке», а от него — рикошетом в ворота. 3:2! Победа!
Но она оказалась «с подвохом». Как выяснилось, наш офицер своим пушечным ударом свалил наповал близкого родственника командующего ВМФ острова. Это же чревато международным скандалом!
Ховрин вышел из столь пикантной ситуации достойно. Он встал со своего места, посмотрел сперва на все еще никак не могущего очухаться цейлонского футболиста, потом перевел взгляд на табло с победным счетом и произнес: «Незачем было на поле выходить, если играть не умеешь!»
Накрытый за трибунами стол и подарки «от советского командования» сняли возникшее было напряжение между хозяевами и их советскими гостями. А офицер-«снайпер» получил потом личную ховринскую благодарность — в устной форме.
Накануне отплытия с острова свободной от вахты команде разрешили сойти на берег. Н.И. Ховрин тоже решил воспользоваться коротким досугом, чтобы осмотреть достопримечательности цейлонской столицы. Прогуливаясь по центру в сопровождении нескольких офицеров своего отряда, он вдруг заметил такую картину: два моряка-американца с «Хоупа» нанимают за деньги пару цейлонских парней-рикш, чтобы устроить гонки «на людях» по улицам Коломбо. Николай Иванович тут же оценил ситуацию. Поинтересовался у этих местных ребят, какое вознаграждение им пообещали. Оказалось, мелочь — около пяти рупий. Тогда адмирал достал две «серьезные» купюры, отдал их рикшам… И обратился к изумленным янки, которых уже обступили наши моряки: «А вы! Ну-ка теперь — кыш отсюда! Чтобы я вас не видел!» Эмоциональная адмиральская речь сопровождалась не менее выразительным жестом, так что «хоуповцы» поняли все даже без перевода.
Они так торопились ретироваться, что растеряли свои фирменные головные уборы. Эту сцену успели заснять местные корреспонденты. Наутро цейлонские газеты опубликовали фотографии с места событий и соответствующие нелицеприятные для американской стороны комментарии к ним.
А уже к вечеру корабль США «Хоуп» снялся с якорей и покинул остров, — не солоно хлебавши. Власти Цейлона были так впечатлены устроенной советскими моряками демонстрацией «мягкой силы», что отказались затевать с американцами какие-либо дела, опасные осложнением отношений с Россией. После этого можно было и нашим возвращаться к родным берегам.
Так, полным успехом завершился 54 года назад рейд в Индийский океан Отдельной специальной оперативной эскадры под командованием контр-адмирала Н.И. Ховрина».
Справка «АС»
Н.И. Ховрин окончил Тихоокеанское военно-морское училище в 1945 году. После этого был направлен для прохождения службы на Тихоокеанский флот и успел принять участие в войне с Японией. В дальнейшем на протяжении почти четверти века его военная судьба была связана именно с военно-морскими силами СССР, базировавшимися на Дальнем Востоке.
Уже через три года службы на флоте, в 1948-м Н.И. Ховрин был назначен помощником командира эскадренного миноносца. В 1951–1953 гг. он командовал эсминцем, а потом с этой должности был переведен на крейсер — старшим помощником командира.
В 33 года Н.И. Ховрин был назначен командиром крейсера. В 41 год получил звание контр-адмирала, а через 6 лет стал вице-адмиралом.
С 1958 по 1960 год Николай Ховрин учился в Военно-морской академии, после окончания которой получил назначение вновь на Тихоокеанский флот — командовать бригадой эсминцев.
В 1970-е — начале 1980-х годов на протяжении почти десяти лет командовал Краснознаменным Черноморским флотом, а после этого был назначен заместителем Главнокомандующего Объединенными Вооруженными силами стран Варшавского договора.
Звание адмирала флота было присвоено Н.И. Ховрину в 1976 году.
За время своей службы на высоких командных должностях Николай Иванович Ховрин возглавлял визиты отрядов советских кораблей более чем в 20 стран мира.
