Великий танковый «К»

Июль 2022 года отмечен юбилеем одного из наших выдающихся конструкторов танков. Исполнилось 100 лет со дня рождения генерал-майор-инженера Леонида Карцева, под руководством которого было создано несколько поистине легендарных боевых машин.

Знатоки истории отечественного танкостроения называют Леонида Николаевича Карцева «последним из великих «К», ставя его в один ряд с создателями знаменитых танков Великой Отечественной — Михаилом Кошкиным, Жозефом Котиным, Николаем Кучеренко.

«Карцевские» Т-55 и Т-62 в середине прошлого века на протяжении почти двух десятилетий являлись едва ли не основой танковых частей Советской Армии и армий государств Варшавского договора. Кроме того, они состояли (а в некоторых случаях состоят до нынешнего времени) на вооружении многих других стран. Получила даже распространение фраза о том, что танков Карцева нет лишь в Антарктиде.

Будущий выдающийся танковый конструктор родился летом 1922 года. Первые годы его жизни прошли в среднерусской глубинке — в селе Скомово, которое расположено вдали от магистральных дорог, на границе Ивановской и Владимирской областей.

Крестьянский сын, Леонид Карцев после окончания средней школы в 1939-м уехал из родных мест и поступил в Ивановский энергетический институт. Однако закончить полный институтский курс парню помешала начавшаяся война. В августе 1941 года Карцева призвали в армию.

Короткое время он служил в запасном полку, расквартированном в Казани, но вслед за тем получил направление на учебу в Саратовское танковое училище. Окончив его, Леонид Карцев вскоре оказался на фронте. Ему выпало воевать в составе 45-й гвардейской танковой бригады, входившей в 1-ю танковую армию знаменитого генерала Михаила Ефремовича Катукова.

Молодой офицер-танкист участвовал в Проскурово-Черновицкой, Висло-Одерской и Берлинской наступательных операциях, был награжден орденом Красной Звезды, медалью «За отвагу». Победный день 9 мая 1945-го встретил в окрестностях германской столицы, будучи капитаном, командиром роты технического обслуживания.

В суровых боевых условиях Карцев «заболел» танками, проникся тем, насколько важную роль выполняют в современной войне эти бронированные машины. Летом победного года бывший фронтовик поступил на инженерный факультет Военной академии бронетанковых и механизированных войск. Учебный курс по специальности «военный инженер-конструктор» закончил в 1949-м с золотой медалью и получил направление на работу в КБ Уральского танкового завода №183, который известен теперь под названием «Уралвагонзавод».

Леонид Николаевич оказался в числе участников многочисленного «инженерного десанта», который направили в Нижний Тагил. 15 лучших выпускников академии распределили сюда, чтобы укрепить кадровый состав конструкторов уральского предприятия.

27-летний капитан запаса получил назначение в группу по разработке механизмов трансмиссий. Уже вскоре он на деле доказал, что обладает незаурядным конструкторским талантом. Проработав в КБ всего три недели, Леонид Николаевич подал рационализаторское предложение, позволившее значительно упростить один из узлов принятого тогда на вооружение танка Т-54, сократив количество деталей в нем.

Эту инициативу новичка оценил руководитель КБ Александр Морозов — один из создателей легендарного Т-34. Но вот следующее усовершенствование, предложенное Карцевым и его товарищем, маститый конструктор решительно отверг. Речь шла о модернизации танкового котла подогревателя, позволяющей, по мнению молодых разработчиков, улучшить эффективность горения топлива в нем. Однако, услышав из уст «главного» отрицательную оценку своей идеи, они все-таки не стали от нее отказываться. Вот как вспоминал впоследствии об этом сам Леонид Николаевич:

«…Мы с Бенедиктовым решили искать новую конструкцию котла. Работали по вечерам дома, благо я привез после окончания академии кроме кровати еще и чертежную доску. Вскоре проект нового котла был готов… Морозов это предложение сразу отверг и не дал разрешения на выпуск рабочих чертежей и изготовление опытных образцов. Мы сделали к нему еще два захода, но с каждой новой попыткой его раздражение только усиливалось. И тогда мы решились на «военную хитрость»… Взяв несколько уже ненужных чертежей, мы стерли с них все, кроме штампа со всеми утверждающими и прочими подписями, включая подпись Морозова. Вместо стертых изображений мы нанесли чертежи нового котла подогревателя... Когда по нашим чертежам в опытном цехе изготовили изделие, оказалось, что это... котел подогревателя… Мы втайне от всех проверили работу котла на стенде... Завершив испытания нового котла, мы явились «с повинной» к Морозову. Выслушав нас, он улыбнулся и разрешил продолжать работу на законных основаниях... По результатам испытаний новый котел подогревателя был внедрен в серийное производство... За эту работу мы с Бенедиктовым получили премию, на которую купили по фотоаппарату…»

В конце 1951 года А.А.Морозов уехал из Нижнего Тагила на родной ему Харьковский завод. Место Главного конструктора Уральского танкового на протяжении последующих нескольких месяцев занимал временно исполняющий обязанности. А на исходе 1952-го тогдашний директор предприятия Иван Окунев неожиданно вызвал Леонида Карцева к себе и предложил ему занять эту должность. Вскоре такое назначение утвердили в Москве, в Министерстве транспортного машиностроения СССР.

Молодому, всего лишь 30-летнему на тот момент руководителю пришлось нелегко. В наследство ему достался коллектив, «замусоренный» совершенно посторонними людьми (по воспоминаниям Леонида Карцева, несколько «штатников» на самом деле были не техническими работниками, а футболистами заводской футбольной команды, одна из приписанных сотрудниц выполняла ответственную идеологическую роль председателя заводского товарищеского суда…). Кроме того, условия для работы конструкторов были далеки от нормальных: помещения в КБ тесные (даже сам «главный» и его заместитель ютились в одной 10-метровой комнатушке), не хватало самого элементарного оборудования вроде чертежных кульманов.

Пришлось Карцеву погрузиться в хозяйственные и бухгалтерские проблемы. Однако он занимался ими по совместительству, не прекращая активной конструкторской работы. В том же 1953 году коллектив заводского КБ во главе с Леонидом Николаевичем приступил к созданию нового танка.

В первоначальной документации этот проект носил обозначение «объект 155», а получившаяся в итоге и запущенная в серийное производство боевая машина получила обозначение Т-55.

Как подчеркивают специалисты, в конструкции «пятьдесят пятого» было использовано много принципиально новых идей и разработок, значительная часть которых принадлежала самому Карцеву. Уральцам удалось воплотить в железе практически идеальную для того времени по своей эффективности связь между двигателем и ходовой частью гусеничной машины. Кроме того, важнейшим «фирменным» отличием Т-55 являлось то, что он стал первым в мире танком, имеющим специальную усиленную противорадиационную защиту для ведения боевых действий в условиях ядерной войны.

Следующим этапом работы Л.Н.Карцева на должности Главного конструктора Уральского танкового завода стало создание еще более «продвинутого» советского танка. Уже к концу 1958 года на заводе были собраны три опытных образца: объект 165, объект 166, объект 167. После многочисленных испытаний и неизбежных в таком деле доработок из этих трех объектов родился танк Т-62, серийное производство которого начали летом 1962 года.

На танках, проектированием и модернизацией которых занималось КБ, возглавляемое Карцевым, «дебютировали» многие конструкции, которые стали затем «классическими» в танкостроении. Среди них стабилизатор орудия для стрельбы на ходу, защита от радиационного излучения… Леонид Николаевич стал инициатором разработки 115-мм гладкоствольной танковой пушки. С его подачи был применен газотурбинный двигатель в первом в мире танке с моторно-трансмиссионной установкой.

Поистине прорывным конструкторским решением стало создание уникальной боевой машины — первого в мире ракетного истребителя танков. Этим проектом, обозначенным поначалу как «объект 150», в КБ Карцева начали заниматься с конца 1950-х. В 1968 году боевая машина ИТ-1, спроектированная на базе узлов и агрегатов танка Т-62 и вооруженная установкой для пуска радиоуправляемых ракет «Дракон», была принята на вооружение. Между тем вероятные противники СССР на Западе тогда еще только приступали к разработке подобной боевой техники, она появилась у «капиталистов» лишь годы спустя.

ИТ-1 мог вести огонь по неприятельским танкам не только с места, но и на ходу. Зона поражения вражеской бронированной техники при этом составляла от 300 метров до более чем трех километров.

За создание такого принципиально нового в оперативно-тактическом отношении оружия группе специалистов уральского завода, среди них и Л.Н.Карцеву, была присуждена позднее Государственная премия СССР.

Хотя в целом наградами и званиями талантливого конструктора власти не баловали. Лишь в 1966-м ему вручили первый после войны весомый знак отличия — орден Ленина. А еще два года спустя присвоили звание генерал-майора. С этими «однозвездочными» погонами Леонид Николаевич и остался до конца жизни, несмотря на все свои многочисленные заслуги перед страной.

К концу 1960-х уральцы создали значительно модернизированные модели своих танков. Но требовалось на этом не останавливаться и проектировать совсем иную машину, следующего поколения. Конструкторы под руководством Леонида Карцева начали прорабатывать основные параметры нового объекта 172. В итоге спустя время на свет появился Т-72, признанный теперь лучшим в мире танком второй половины XX века. Эта боевая машина была принята на вооружение Советской Армии в 1973 году.

Однако Леонид Николаевич, заложивший важнейшие основы конструкции «семьдесят второго», так и не был официально включен в число его создателей. Летом 1969 года из-за возникших конфликтов с новым директором завода ему пришлось покинуть пост главного конструктора. Когда в 1974-м разработчиков Т-72 наградили Государственной премией СССР, в списке лауреатов фамилии Карцева не было.

Замечательный конструктор-танкостроитель переехал с Урала в Москву, где проработал еще около десяти лет. Сперва его назначили заместителем председателя Научно-танкового комитета Главного бронетанкового управления. Потом была еще работа в Научно-исследовательском институте двигателей (ННИД).

Окружающие отмечали личную скромность Л.Н.Карцева, а также его неизменную доброжелательность, внимание и заботу о подчиненных. К «главному» можно было обратиться со своими проблемами в любое время, без всякой ненужной официальщины и бюрократии. Если у него была хоть малейшая возможность, Карцев всегда старался помочь, войти в положение, сложившееся у его сотрудника. При этом Леонид Николаевич, когда дело доходило до важных для него, принципиальных вопросов, не тушевался даже перед самым высокопоставленным начальством, защищая свою точку зрения.

В воспоминаниях очевидцев сохранился эпизод, связанный с приездом в октябре 1962-го на заводской испытательный полигон самого Никиты Хрущева. Наблюдая за происходящими на его глазах действиями танкистов, генсек вдруг безапелляционно заявил: «Танк должен, как крот, уметь закапываться в землю». Находившиеся рядом министр обороны, маршалы и генералы не нашлись, что ответить на высказанное «хозяином» столь оригинальное «ноу-хау». А вот Леонид Карцев не побоялся возразить всесильному руководителю СССР: «Никита Сергеевич! Танк, зарытый в землю, уже не танк, а что-то другое. Танк — это наступательное оружие, с высокими требованиями к маневренности...».

Выдающийся конструктор танков прожил долгую жизнь. Он скончался в 2013 году, а незадолго до того, зимой 2012-го, в его родном селе Скомлево по инициативе бывших коллег Леонида Николаевича был открыт мемориал в честь Л.Н.Карцева — посреди сельской площади на постаменте установили танк Т-62.

За те 16 лет, что Л.Н.Карцев проработал главным конструктором на Уральском танковом заводе, под его руководством было разработано 26 образцов бронетехники, из которых 10 принято на вооружение и запущено в серийное производство.