«Вэсэушники своих раненых добивают, чтобы не тащить»
Территория Луганской народной республики полностью освобождена еще в начале июля, но силы ЛНР на этом не остановились. Сейчас 2-й корпус Народной милиции ЛНР вместе с союзными войсками помогает освобождать территорию ДНР. И делают это довольно успешно. Одним из знаковых событий было взятие под контроль Углегорской теплоэлектростанции, важного с оперативной точки пункта обороны ВСУ. Корреспондент «Армейского стандарта» побывала на месте боев в районе ТЭС.
Первая преграда — взорванный нацистами мост. Вздыбившийся асфальт и торчащие металлические прутья сделали его абсолютно непригодным для проезда, но пешком пройти по нему все же можно. Здесь главная задача — ставить ногу максимально устойчиво, чтобы ненароком не поскользнуться на наклонной поверхности и не скатиться в реку.
Миновали «полосу препятствий» хоть и не быстро, но, главное, без потерь. Дальше двигаться можно спокойнее. Однако совсем расслабляться не стоит. Идем под залпы артиллерии. Хоть и оглушительно громко, но не страшно — работают свои.
В последнее время все чаще правильно распознаю «прилеты» и «выходы», хотя еще весной все звучало одинаково.
— На обочину не сходить, — в очередной раз командным голосом напоминает сопровождающий нас военный.
Слева вдалеке виднеется та самая Углегорская ТЭС, за которую не так давно шли ожесточенные бои. За спиной раскинулись поля с небесно-голубым блюдцем озера и сверкающая вдалеке золоченым куполом церквушка. Смотришь туда — мир, опускаешь взгляд — и вот она, реальность: куча осколков и фрагменты снарядов.
Всего до позиций, как еще на отправной точке пояснили военные, километра три. Пройдя еще немного, сворачиваем с асфальта на грунтовку.
Утренний ливень превратил дорогу в настоящее месиво, намертво прилипающее к подошвам ботинок и превращающее их в неподъемные гири. Аккуратно переставляя ноги, движемся за сопровождающими. След в след. Фраза уже до боли знакомая, но при этом не теряющая своей актуальности. Противопехотные мины-«лепестки», как в обиходе называют эти коварные «подарки» от ВСУ, разбросаны повсюду. Один неверный шаг, и можно лишиться стопы.
Встречаются и более внушительные преграды. На одном из участков смертоносным забором перерезают путь расставленные примерно на одинаковом расстоянии друг от друга противотанковые мины. Военные поясняют, что ВСУ минировали ими участки, где должна была идти наша техника, чтобы таким образом замедлить ее продвижение.
Пробираемся к бывшим украинским позициям. Толстые бетонные стены с деревянным накатом поверх, двойные металлические двери толщиной до десяти сантиметров, внутри засыпанные песком, — все это в очередной раз подтверждает, что готовилась украинская армия к предстоящим боям не дни и не месяцы, а годы.
Среди груды мусора, пустых консервных банок и остатков обмундирования есть и более интересные находки. Боеприпасы к натовскому оружию, противотанковые комплексы, иностранные медикаменты. Помощь Запада прослеживается во всем.
Несмотря на то что ВСУ уже покинули эти позиции, военные спускаются в укрытия с автоматами наизготовку. Осторожность лишней не бывает, поясняют они.
Очередной залп «арты» противника будто воткнулся в разогретую на 30-градусной жаре землю и медленно поплыл на ней.
«Прилет?» — мелькнуло в голове.
— В укрытие, — закричал военный.
В бункере веет прохладой. Хоть что-то хорошее во всей этой ситуации.
— Они нас заметили, что ли? — интересуется коллега-журналист.
— Да кто их знает, — задумчиво, будто прокручивая в голове происходящее, отвечает сопровождающий. — Может, беспилотник нас засек, а может, просто беспокоящий огонь. В любом случае лучше убираться отсюда побыстрее.
Выждав еще немного, мы спешно вылезли на поверхность и устремились в «зеленку», через которую вышли в сторону дороги.
У обочины расстрелянная легковушка «Таврия» с черными военными номерами, в крыше разбитого авто металлическим цветком красуется хвостовик от мины.
— Видишь контейнер от беспилотника рядом с машиной? — жестом руки военный указывает на черную пластиковую коробку, разделенную на отсеки. — Украинский расчет операторов беспилотного аппарата не доехал.
Неподалеку от «Таврии» несколько человеческих тел. По остаткам обмундирования становится понятно, что это украинские солдаты, которым суждено было обрести вечный покой на подступах к ТЭС. Едкий омерзительный запах начинает бить в нос, и к горлу подкатывает приступ тошноты.
— Кто их теперь будет забирать отсюда? — интересуюсь у военнослужащего.
— Вообще, свои должны были забрать, когда отступали. Но вэсэушники так не делают. Что говорить про мертвых, если они даже раненых своих добивают, чтобы не тащить. Жалко мне их.
— Жалко? — переспрашиваю у военного.
— Конечно, жалко. Задурили людям голову, внушили бред всякий. А теперь только Богу известно, сколько времени и сил надо, чтобы у народа глаза открылись. Но ничего — откроются. Наше дело правое, победа-то все равно будет за нами.
