Стойкость настоящего воина определяется силой духа. Сегодня мы видим, как тысячи наших военнослужащих выполняют такие боевые задачи, которые по всем законам военной науки выполнить, казалось бы, невозможно. За душевным здоровьем наших военных в зоне СВО вместе с командирами следят и военные священники, которые рядом с бойцами находятся в окопах, на передовой и делают все, чтобы в самый сложный и страшный момент воин не оступился. Их оружие не автомат. Их оружие — слово и вера.
Корреспондент «Армейского стандарта» в зоне СВО пообщалась с военным священником, отставным офицером и узнала, как важно в бою в первую очередь победить себя и как противник оценивает роль священников в нынешнем военном конфликте.
Почему-то так случилось, что за все время моего пребывания в зоне спецоперации мне ни разу не довелось пообщаться с военным священником. От бойцов я не раз слышала, насколько важна для них в этих непростых условиях как сама вера, так и присутствие человека, цель которого эту веру в тебе укреплять и поддерживать.
«Атеистов здесь нет, — однажды услышала я врезавшуюся в память фразу. — Когда голову из окопа поднять не можешь, даже неверующий вспоминает о Боге».
— Давай заскочим к батюшке, он там недалеко, в соседнем селе, храм строит, — накануне нашей поездки в Кременную предложила мне Белла, коллега по журналистскому цеху.
— Конечно, — с радостью согласилась я.
По дороге Белла много рассказывала о ее совместных поездках с отцом Василием в подразделения, его беседах с военными и неоднократно повторяла, что батюшка совсем не похож на священника в том понимании, в котором большинство из нас привыкло представлять служителя церкви. Забегая вперед скажу, что я убедилась в правоте ее слов уже после пары минут общения с отцом Василием.
— Вот там, после разрушенного здания направо, — командует Белла водителю, и легковушка медленно сползает с разбитого асфальтированного шоссе в непролазную жижу проселочной дороги. Это все отголоски снегопада, парализовавшего республику несколько дней назад.
Мы продвинулись на машине в глубь села ровно настолько, насколько можно было это сделать. Однако перед огромной лужей, перекрывавшей дальнейший путь, водитель заявил, что дальше дороги нет и добираться нам придется в пешем порядке. Ничего не поделаешь, мы вылезли из машины и бодро зашагали вперед.
Поиски строящегося храма и самого батюшки увенчались успехом не сразу. Местные на наш вопрос пожимали плечами, а попадавшиеся навстречу военные показывали то в одну сторону, то в другую.
— Отец Василий, знаю, знаю. Это вам вон туда, — наконец, махнул рукой в сторону небольшого лесочка очередной встретившийся нам молодой человек в военной форме.
— Может, вы нас проводите? Пожалуйста, а то мы уже полчаса ищем, — взмолились мы с Беллой.
Парень слегка поморщился. Было видно, что идти он не сильно хочет, но в то же время отказывать девушкам вроде и не хорошо.
— Ладно, быстренько только, — кивнул незнакомец и устремился в указанную им ранее сторону.
Оказалось, что пройти-то оставалось всего нечего, и уже минут через десять крыша храма стала отчетливо заметна сквозь лес.
Во дворе кипела работа. Один человек в военной форме пилил доски, другой чуть поодаль возился с машиной. Никакого священника среди них я не видела.
— Здравствуйте, батюшка, — окликнула Белла военнослужащего.
Отец Василий обернулся, и только тогда я заметила на его шее поверх формы большой крест из серого металла. Неожиданный образ для священника.
Мы познакомились. Отец Василий крепкий голубоглазый мужчина с увесистой бородой. Военная форма, кепка и шеврон «Черномор» на груди. Если бы не крест, то и мысли не возникнет, глядя на него, что это военный священник.
— Что у вас нового? — интересуется Белла.
Батюшка говорит, что главное сейчас — воздвижение храма, чтобы можно было нормально встретить праздник Светлой Пасхи. Строится храм для того, чтобы бойцам не пришлось выезжать из места расположения, чтобы они могли бы на месте спокойно помолиться и укрепить свою душу.
— Вера нужна, чтобы помочь людям сделать какие-то свершения и серьезные шаги, — поясняет священник. — И главное — не дать зародиться сомнению в душах. Ведь бывает всякое. Сначала приходят «Рексом», а потом — сходил в бой, увидел, как оно все на самом деле бывает, даже медаль успел получить — а через какое-то время вдруг хочется домой. Медалька есть, и вроде уже герой. И на этой точке давайте все и закончим. В эти минуты говоришь ему: «Пойдем помолимся, брат. Укрепим свою душу. Потому что дело-то не сделано на самом деле. Ты, может, для себя что-то и сделал, а для Родины еще немножко осталось. Нужно просто победить, победить себя и сделать этот шаг». Мы надеемся, что храм поможет в воодушевлении бойцов...
Даже человек, не ходящий в церковь, по словам священнослужителя, на самом деле освящается присутствием открытого храма. В нем проводится литургия, произносятся молитвы. Освящаются не только прихожане, но и здание, местность. Поэтому открытие храма важно и для деревни, рядом с которой храм возводится.
Отец Василий рассказывает, что строительство храма решено было начать чуть более трех недель назад. И вот сейчас осталось совсем немного до того момента, когда он откроет свои двери для верующих.
— Это удивительно короткий срок, — улыбается священнослужитель. — Такое возможно только благодаря вере и молитвам прихожан и наших воинов.
По словам батюшки, несмотря на то что храм еще не готов, уже двое военнослужащих прошли обряд крещения. Еще двое готовятся к этому ответственному шагу.
— Один из бойцов, который помогает со строительством, недавно признался мне, что еле сдерживает себя, чтобы не попросить покрестить его прямо сейчас. Останавливает лишь желание все-таки доделать храм, и уже в нем пройти обряд крещения.
Строительство, рассказывает священник, идет не без проблем. Когда яму под фундамент вырыли практически по грудь, пошла вода, пришлось резко останавливаться. Копать дальше нельзя было. Поэтому сруб было решено ставить на уровне груди. Изначально была идея построить его из бревен, но от нее пришлось отказаться, чтобы ускорить строительство. Долгострой в планы священника не входил. Храм нужен уже сейчас. Пошли наикратчайшим путем. Стойки обшили самым простым материалом и закидали землей. Крышу накрыли старым линолеумом, поверх покрыли досками. Даже раму со стеклом удалось найти.
— Все своими руками. Вот уже и маковка почти готова, — указывает на поблескивающий в солнечных лучах, стоящий на скамейке купол батюшка. — Вырезали бензопилой из бревна, из досточек выпилили крест, все покрыли грунтовкой. Сейчас финальные штрихи — покрыть золотой краской из баллончика. И все. Пойдемте, покажу вам сам храм.
Спускаемся вслед за святым отцом во внутрь. Он показывает на небольшой деревянный помост и поясняет, что здесь будет размещен иконостас.
— Дьяконские врата, царские врата, снова дьяконские,- рисует руками по воздуху священник. — Вот уже и маленькая икона у нас есть.
Отец Василий делится, что эта икона была передана ему двумя священнослужителями из подмосковных Мытищ — дьяконом Тимолаем и батюшкой Алексием Аборкиным, которые регулярно привозят гуманитарную помощь в прифронтовые поселки.
— Откуда возьмете остальные иконы? — интересуюсь у священника.
— Иконы Богородицы и Иисуса Христа нам передали сегодня. Чудным образом, благодаря жительнице ближайшего города, которая сделала их специально для нашего храма. Мы их так и расположим, как на иконостасе, чтобы они освящали храм.
Крест, который в скором времени также будет установлен внутри храма, оказался у батюшки тоже удивительным образом. Ранее распятие находилось на одном из блокпостов республики, и вот буквально пару дней назад он был передан военнослужащими.
— Он будет здесь стоять — как Голгофа.
А еще недавно благодаря прихожанам, родным и близким отца Василия у священника появился автомобиль «Нива», рабочая лошадка, для здешних мест очень нужная. Неравнодушные люди, по словам священника, собирали буквально по крупицам и смогли собрать сумму более трехсот тысяч для покупки автомобиля. Этой суммы хватило еще и на запасные колеса, лебедку и прочие крайне необходимые вещи.
— Интересный момент: лебедка, которую мы сюда положили, - продолжает священник, — уже помогла поднять раздатку редуктора для бронетранспортера. Настоящие чудеса, в первый же день — и нашлось применение всем запчастям. И слава Богу!
Уже на улице прошу священника рассказать немного о себе.
Отец Василий родился в Забайкальском крае, в семье военнослужащих. Отец, на тот момент военный авиаинженер, носил позывной «Черномор». Который сейчас священнослужитель взял себе. Сам батюшка в прошлом офицер, выпускник военно-политического училища. Когда началась спецоперация, рассказывает священник, сомнений относительно того, ехать на СВО или нет, у него не было. Вопрос был лишь один: попасть на фронт как можно быстрее. Однако для реализации задуманного потребовалось немало сил и времени. Попасть на Донбасс батюшка смог лишь в декабре 2022 года.
— С Божьей помощью один из командиров полка обнаружил в себе неравнодушие к этому вопросу, скажем так. — Рассказывает военный священник. — Еще и командование округа проявило лояльность. Отозвались, за что им огромное спасибо.
Благодаря неравнодушию командиров отец Василий оказался в зоне СВО и сейчас является добровольно мобилизованным офицером, который готов служить Отчизне и как военнослужащий, и как священнослужитель.
— Кому-то это может нравиться, кому-то нет, — продолжает святой отец. — Не все понимают, для чего тут нужен священнослужитель. Но мы-то видим, на кого противник ведет охоту. Он нацелен убивать командный состав нашей армии и священников. А это лучше любых слов подтверждает, что враг понимает, насколько важна роль священников для поддержания морального духа бойцов. Мы заботимся о духовной составляющей людей, которые обязаны выполнить свой долг и сделать свой шаг для защиты Родины.
По словам отца Василия, ему тяжело осознавать, что далеко не все священники, которые хотели бы в это непростое время находиться бок о бок с нашими военными и всячески поддерживать их, могут попасть в зону СВО.
— Самая глубокая моя печаль именно в этом, — говорит он. — Я сам как бывший офицер понимаю, что подобное решение будет тяжело рождаться именно наверху. Но что с этим делать? Вы знаете, наверное, именно на прецедентах будет строиться будущее нашей армии. И какой-то вклад в это Господь дал внести мне. Надеюсь, я смогу проложить пунктир в этой линии. Там, где еще нет дороги, должна быть хотя бы намеченная на карте линия. И, возможно, когда-то по ней прокатится первый, второй, десятый... И так появится настоящая взлетная полоса.
