Шведский просчет

«История — это не учительница, а надзирательница: она ничему не учит, но сурово наказывает за незнание уроков», — писал выдающийся российский ученый Василий Ключевский. В справедливости его высказывания то и дело приходилось убеждаться. Один из примеров — русско-шведская война 1808–1809 годов.

«Шляпам» досталось

Казалось бы, Швеция должна была извлечь уроки из Северной войны, когда в 1721 году после победы Петр I заключил с северным соседом России Ништадтский мир. Более того: три года спустя государства даже подписали между собой союзный договор. Живи в мире и радуйся!

Но, к сожалению, в Швеции прочно укоренилась мечта о реванше, и в XVIII веке, уже после смерти Петра I, она дважды воевала с Россией. Сначала в 1741–1743 годах пришедшая к власти партия «шляп» вознамерилась вернуть свои прежние владения и в придачу еще земли на побережье Ладожского и Онежского озер. Не получилось: шведы получили достойный отпор, и русские войска заняли Финляндию. Правда, вскоре оттуда вышли. По чисто экономической причине: нищий край, который пришлось бы содержать, а деньги требовались на решение других задач. Ограничились тем, что отодвинули государственную границу от Санкт-Петербурга, изменив в свою пользу условия Ништадтского мира.

Соблазн оторвать кусок территории появился у шведов осенью 1787 года, когда Россия воевала с Турцией и основные силы армии находились на южных рубежах. Понятно, что в тот период в конфронтации со Швецией императрица Екатерина II не была заинтересована. Зато король Густав III решил воспользоваться удобным случаем: в 1788–1790 годах разгорелась очередная русско-шведская война. Результат тот же: шведы потерпели поражение. Спустя год государства опять заключили дружественный союз, и, как тогда казалось, на века.

Урок впрок

Увы, в начале XIX века на шведской границе опять стало неспокойно. Почему об этих событиях 215-летней давности редко упоминают? В СССР во многом из-за пресловутой политкорректности — советским руководителям не хотелось напоминать соседям о неприятных для них фактах истории. Есть и вполне объективная причина с точки зрения историографии: в то время в Европе бушевали сражения так называемых наполеоновских войн, и русско-шведская война 1808–1809 годов не привлекла должного внимания.

Какова причина возникшего военного противостояния между Россией и Швецией? Ведь полтора десятка лет взаимоотношения двух государств не сулили вооруженного конфликта — дружественный договор обеими сторонами соблюдался. Все изменилось в 1807 году, когда между Россией и Францией были подписаны Тильзитские соглашения. Это изменило расклад сил и систему союзов в Европе. Теперь Швеция оказалась во враждебной нам коалиции во главе с Великобританией и вполне могла попытаться перекроить границы с Россией — подстрекателей хватало. В результате возникла реальная угроза потери контроля над побережьем Балтики и подступами к Петербургу.

Однако на этот раз император Александр I не стал ждать, когда северный сосед король Густав IV затеет военную авантюру — надо было упредить противника. Урок трех предыдущих войн XVIII века русские усвоили…

В багровом тумане

9 февраля 1808 года русские войска перешли шведскую границу. К суровому северному климату офицеры и солдаты были готовы: всем выдали зимнее теплое снаряжение, артиллерию везли на добротных санях, егеря шли на лыжах. Предусмотрительность интендантов лишней не казалась — трещали жуткие морозы. Поэт Константин Батюшков, в ту пору офицер лейб-гвардии егерского полка, так описал тот зимний поход: «Если вы забыли географию, то скажу вам, что здесь ртуть термометра замерзает; …солнце, кажется, с ужасом взирает на опустошения зимы; едва явится и уже погружено в багровый туман, предвестник сильной стужи…»

Успех сопутствовал русским войскам: к марту они почти без боя захватили Гельсингфорс и важнейший транспортный узел — город Тавастехус. Затем заняли крепость Свартхольм, укрепленный мыс Гангут, а в конце апреля капитулировала главная финская крепость Свеаборг — самая мощная на всей Балтике.

В ней русским артиллеристам достался неожиданный трофей — 8-фунтовый (102 мм) единорог. В 1788 году в Свенкзундском сражении орудие было захвачено шведами, но теперь оно вернулось хозяевам. Впрочем, сами по себе захваченные трофеи Свеаборга впечатляют: 7,5 тысячи пленных, более 2 тысяч орудий, 9 тысяч ружей, 110 военных кораблей.

«Ледовый поход» на Стокгольм

Однако шведы подтянули подкрепления, и наступление русских войск замедлилось. Серьезную опасность представляла и развернувшаяся партизанская война: противник устраивал засады, нападал на небольшие гарнизоны.

Но русско-шведскую войну недаром называли полевой академией будущих героев 1812 года — в ходе боев бесценный опыт приобретали Николай Раевский, Петр Багратион, Михаил Барклай-де-Толли и другие командиры. Тщательная подготовка позволила осенью 1808 года начать масштабное наступление и к концу ноября занять всю Финляндию.

Теперь боевые действия перекинулись на территорию Швеции. В 1809 году планировалось захватить столицу — Стокгольм, а также лишить противника флота.

В историю военного искусства вошел мартовский героический 200-километровый марш-бросок по льду Ботнического залива, который совершил армейский корпус генерал-лейтенанта Петра Багратиона. Продвигаться войскам было очень тяжело: снег зачастую выше колена, нагромождения глыб снега со льдом. Переход такой сложности и протяженности совершался впервые. Эта операция получила название «Ледовый поход» и предопределила исход войны.

Отличился и экспедиционный корпус генерал-лейтенанта Михаила Барклая-де-Толли из района финского города Вааса к шведскому побережью у города Умео. Поход по глубокому снегу, через торосы и ледяные нагромождения длился 8 суток. Несмотря на мороз, огонь не разводили — могли увидеть шведы. Появление русских войск в Умео стало для жителей полной неожиданностью, а неприятель не смог оказать достойного сопротивления.

Русские войска захватили Аландские острова, а уже 7 марта 1809 года авангард русских войск под командованием генерал-майора Якова Кульнева вступил на территорию Швеции в окрестностях Стокгольма. Шведскому правительству ничего не оставалось, как запросить мирные переговоры.

Не стреляйте в Кульнева!

Но в этих условиях Александру I невыгодно было прекращать боевые действия, и русские войска продолжили двигаться на Стокгольм и наступать вглубь Швеции. Лишь в сентябре 1809 года, когда противник полностью истощил свои силы, стороны во Фридрихсгаме подписали мирный договор.

Любопытный и одновременно показательный факт: король Густав IV издал указ, запрещавший стрелять в русского генерал-майора Якова Кульнева, и разрешил подписать мирный договор с Россией только после прихода его гродненских гусар в Стокгольм. Почему такое особое отношение?

Дело в том, что Кульнев зарекомендовал себя не только храбрым воином, но и благородным рыцарем: пользовался уважением у противника и среди мирного населения. Впоследствии классик финно-шведской литературы Йохан Рунеберг посвятил русскому генералу балладу, которую так и назвал «Кульнев». Там его описал как храброго и доблестного воина, а не жестокого захватчика: «…любим доблесть в нем, как будто наш он был! Хвала же Кульневу, любовь!»

Победа войск Александра I положила конец русско-шведскому противостоянию, окончательно лишив скандинавское государство шансов на реванш и надежно защитив северо-западные рубежи Российской империи.

Особая автономия

Согласно заключенному Фридрихсгамскому мирному договору, Финляндия перешла к победившей Российской империи, войдя в ее состав как Великое княжество Финляндское. Император Александр I принял титул великого князя Финляндского и обязался «нерушимо хранить и оберегать» финляндские законы, традиции и обычаи.

С тех пор вплоть до 1918 года в Российской империи Финляндия пользовалась правами особой автономии: финны не служили в русской армии, не знали крепостного права, не платили налогов в общую казну, свободно исповедовали лютеранство, имели свой парламент — сейм. Столь мягкая политика принесла свои плоды: Финляндия стала одной из наиболее лояльных национальных окраин Российской империи.

…Совсем недавно русско-шведская война 1808–1809 годов нашла свое достойное отражение в экспозиции Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи — в марте здесь открылась выставка «Когда Финляндия стала российской». Само название — напоминание для сегодняшних зарубежных политиков. Надо же когда-то извлекать уроки из событий прошлого, чтобы история все же была учительницей, а не надзирательницей...