Волынская резня и ее виновники

Летом 1943 года на оккупированной немецкими нацистами территории Волыни были совершены преступления, всерьез заставляющие усомниться в принадлежности «отличившихся» в них палачей к роду человеческому. Пик зверских расправ пришелся на 11 июля — день, вошедший в историю как еще одно Кровавое воскресенье, причем несоизмеримо более кровавое, чем 9 января 1905 года в царской России. «Армейский стандарт» напомнит о событиях 80-летней давности и о тех «героях», которым сегодня кричат «слава» в современной Украине.

Самоопределение не для всех

После окончания Первой мировой и Советско-польской (1919–1921) войн образовалась так называемая Вторая Речь Посполитая. Главой государства, возникшего во многом благодаря Октябрьской революции в России, стал Юзеф Пилсудский — революционер-террорист, считавшийся до тех пор социал-демократом. К разочарованию соратников по революционному подполью, уже на второй день пребывания во власти он цинично заявил им: «…Я ехал красным трамваем социализма до остановки «Независимость», но на ней я сошел. Вы же можете ехать до конечной остановки, если вам это удастся, но теперь давайте перейдем на «вы».

Его практические дела не менее быстро показали, что под маской борца за идеалы «пролетарского интернационализма» скрывался польский нацист и авторитарный диктатор, образом мыслей и характером действий похожий на Гитлера, с которым, кстати, он сразу нашел общий язык и даже завел теплую искреннюю дружбу.

Вполне естественно, что в государстве, возглавляемом Пилсудским, не могло быть и речи о какой-либо автономии для этнических украинцев в Галичине (досталась Польше от почившей Австро-Венгрии) и Волыни (перешла под власть Варшавы после провала неудачного похода Михаила Тухачевского в 1920 году). Но не один только Пилсудский, а и подавляющее большинство прочих поляков поддерживали право наций на самоопределение только по отношению к самим себе, до тех пор, пока это было им выгодно. Обретение государственности резко изменило их отношение к щекотливому национальному вопросу.

Эволюция неправедной ненависти

Внутренняя политика Второй Речи Посполитой была безобразна и уродлива в отношении всех национальных меньшинств. Их представителям приходилось выбирать между полным ополячиванием или фактическим признанием себя человеком второго сорта. Неудивительно поэтому, что такое унизительное положение вызывало протесты, однако выбранная этническими украинцами форма этих протестов перещеголяла по степени своей уродливости польский великодержавный шовинизм.

Еще до начала Второй мировой войны западноукраинские националисты из ОУН (запрещена в РФ) отметились террористическими актами и множеством жестоких убийств. Поляки в долгу не оставались. Десятки тысяч украинцев прошли через польские тюрьмы, тысячи были замучены, сотни убиты без суда и следствия. Взаимная неприязнь неуклонно перерастала в ненависть.

После вступления в Западную Украину частей Красной Армии (сентябрь 1939) националисты, пользуясь непродолжительным периодом относительного безвластия, успели «отличиться» расправами над польскими военными, представителями гражданской администрации и даже сельскими учителями. Дело доходило до польских погромов. Так, в селе Словятин были вырезаны почти все польские семьи.

Неудачное для СССР начало Великой Отечественной войны привело к тому, что западноукраинские земли сразу оказались под германской оккупацией, продолжавшейся три года. Гитлеровские власти в конфликт между поляками и украинцами напрямую не вмешивались, но исподволь потворствовали дальнейшему разжиганию вражды. Глава рейхскомиссариата Украины Эрих Кох напутствовал подчиненных: «Мы должны сделать все возможное, чтобы поляк, встречающийся с украинцем, был бы готов убить его, и, наоборот, украинец был бы готов убить поляка».

Проводить такую политику немцам было нетрудно, она не требовала от них особых усилий и каких-то хитроумных провокаций. Взаимная ненависть и так проявлялась в самом неприглядном виде, стремительно трансформируясь из стихийно-бытовой в организованную форму. Образовавшиеся в 1942 году Украинская повстанческая армия (УПА, запрещена в РФ) и польская Армия Крайова, финансируемая Лондоном, начали между собой непримиримую жестокую борьбу, часто выливавшуюся в истребление обеими сторонами мирного населения.

Примечательно, что нынешние украинские историки в качестве оправдания своих «героев» приводят довод: перед каждым нападением и изуверским истреблением поляков им выдвигался ультиматум с требованием покинуть свои дома и выехать в Польшу. Что означало выполнение таких требований в условиях военного времени — они во внимание не принимают. Фактически же оставшиеся бездомными семьи с детьми лишались средств к существованию и обрекались на столь же гарантированное, но более медленное умирание, с тем лишь отличием, что им не пришлось бы быть растерзанными злобными животными в человечьем обличье.

Справедливости ради надо добавить, что переезду поляков активно препятствовали местные отряды Армии Крайовой, стремящиеся таким образом «застолбить территорию Польши» для будущих переговоров о послевоенном устройстве мира. Судьбы соотечественников их волновали в гораздо меньшей степени.

Когда сравнением со зверями оскорбляешь животных

Градус взаимной ненависти все повышался. К весне 1943 года она достигла наивысшего накала. Состоящие на гитлеровской службе украинские полицаи и националисты из ОУН и УПА (запрещены в РФ) стали вырезать польское население в массовом порядке. Поляки из Армии Крайовой отвечали тем же, но из-за меньших возможностей масштаб их преступлений против мирного населения тоже был несравнимо меньшим. Большинство массовых зверских убийств совершалось на Волыни.

Пик Волынской резни пришелся на воскресенье, 11 июля, и на ночь с 11 на 12 июля 1943 года. Именно поэтому этот акт человеконенавистничества назвали Кровавым воскресеньем. Согласно польским подсчетам, одновременному нападению подверглись, по различным данным, от 60 до 167 населенных пунктов, в которых проживали поляки.

Несомненно, что это была заранее спланированная и скоординированная акция. Прямую ответственность за нее несет Дмитрий Клячкивский (Клим Савур), возглавивший УПА (запрещена в РФ) в мае 1943 года. Неясно, чем руководствовался этот маньяк — фантазиями своего воспаленного ума или указаниями политического руководства украинских националистов, но даже одно только подробное описание совершенных преступлений заставляет усомниться в психическом здоровье их организаторов и исполнителей.

Украинские нелюди со звериной жестокостью убивали поляков, невзирая на пол и возраст, не щадя при этом даже самых маленьких детей. За сутки было зарезано, заколото, изрублено и люто замучено до смерти от 8 до 10 тысяч человек. Всего же в ходе резни, продолжившейся и в 1944 году, на Волыни, по наиболее объективным данным, было уничтожено 50–60 тысяч поляков.

…Одним из главных вдохновителей и организаторов этого омерзительного преступления против человечности являлся Роман Шухевич, возведенный ныне в степень национального героя Украины наряду с Бандерой и прочими нацистскими выродками. Потомки этих упырей, не достойных называться не только людьми, но даже и животными, и сочувствующие им представители украинской биомассы на протяжении восьми лет называли убийства донецких и луганских детей не иначе как «уничтожением личинок колорадов». Исходя из того, кого они выбрали себе в качестве кумиров, ничего удивительного в этом нет.

Потому-то одной из задач специальной военной операции и названа денацификация Украины. Звериный нацизм должен быть побежден.