Михаил Артамонов: «Работать надо с теми, кто заглядывает за горизонт»

Развитие беспилотных летательных аппаратов идет в основном по пути увеличения дальности полета и полезной нагрузки, а вот их конструкция «деградирует» от сложных к простым. Массовая атака украинских беспилотников на российские регионы в конце августа показала, что простейшие «картонные дроны-камикадзе» представляют собой серьезную угрозу, а стоят дешево. Их количество будет увеличиваться. «Я думаю, этой осенью будет бум по производству различных украинских дронов: летающих, плавающих, ползающих и т.д., и дальше это будет развиваться уже в (больших) объемах», — заявил 3 сентября в интервью агентству «Укринформ» уволенный с поста министра обороны Украины Алексей Резников.

«Армейский стандарт» вместе с российским разработчиком беспилотников Михаилом Артамоновым разбирался в особенностях «дроновой революции» в России.

— Михаил Юрьевич, Telegram-канал Mash со ссылкой на некие «турецкие СМИ» сообщил, что в июне этого года в Сумской области Вооруженные силы России впервые применили тяжелый реактивный ударный беспилотник С-70 «Охотник». По сообщению ТАСС, серийное производство планировалось начать в 2023 году. Таким образом, у России появится полный модельный ряд беспилотных летательных аппаратов, который закрывает все потребности военных. Или не все? Как вы считаете?

— «Охотник» — несомненно, нужный аппарат, так как потребности СВО распространяются гораздо дальше линии фронта. Существующий же сейчас набор беспилотников — это эффективный инструмент для поля боя, для зоны непосредственного контакта с противником.

Однако следует признать, что возможности «Охотника» весьма ограничены. Если он и сумеет взлететь с неподготовленной полосы, то приземлиться в автоматическом режиме, без помощи оператора, уже вряд ли сможет. Тем более не стоит надеяться в обозримом будущем, например, на его посадку на палубу авианесущего крейсера «Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов» или строящихся вертолетоносцев. Пока его функции более похожи на марширование строем, ему еще многому нужно научиться.

— В США в рамках программы «Авангард» (Vanguard) идет создание боевых беспилотных летательных аппаратов Skyborg, предназначенных для сопровождения пилотируемых самолетов-истребителей. Как вы думаете, когда в США приступят к серийному производству Skyborg и сможет ли российский «Охотник» стать достойным ответом на его появление?

— В проекте Skyborg разработчики уповают на искусственный интеллект, однако принятие конечных решений оставляют за человеком. В теории все красиво и интересно. На практике, когда надо будет вести бой с пилотируемыми и беспилотными аппаратами противника и одновременно отражать атаки средств ПВО, не будут ли ведомые Skyborg похожи на ватагу маленьких ребятишек, орущих одновременно в ухо: «Папа, что мне делать?» Есть риск, что, как часто бывает, всех победит мальчишка с минимальным количеством мозгов, но с крепкими кулаками. Я считаю, что «бесчеловечным» летательным аппаратам нужно давать больше свободы в принятии решений, иначе они станут обузой. Готов ли человек передать машине часть своих прав на принятие решений — это большой вопрос.

Что касается «Охотника», то он, несомненно, должен быть. В скором будущем только дрон сможет победить другой дрон.

— Почему?

— Возможность изменять скорость полета от нуля до 400 километров в час, сверхманевренность за счет изменяемого вектора тяги в трех плоскостях — все это позволит дронам без участия человека эффективно отслеживать и уничтожать, например, морские безэкипажные катера и дальнобойные беспилотники-камикадзе самолетного типа. Слабость последних в том, что в процессе выполнения своего задания они напоминают лошадь с шорами на глазах. Они ничего вокруг себя не видят, а если и увидят, то не смогут противостоять атаке или уклониться от нее, потому что слишком примитивны. Но своевременно уничтожить их можно только дроном, обладающим большей скоростью и стрелковым вооружением. Да, мы увидим воздушные бои дронов между собой, и наша задача — уже сейчас получить превосходство в воздухе и ударными темпами совершенствовать технологию борьбы с ними.

— Что представляет собой разработанный вами беспилотник «Архангел»? Кстати, почему вы его так назвали?

— Проект с рабочим названием «Архангел» изначально создавался для поиска и спасения людей, поэтому и такое название. Ставилась задача не только обнаружить попавших в беду, но и немедленно предоставить им первичные средства спасения и поддержания жизни до прихода основных сил спасателей.

Но «Архангел» может использоваться и в военных целях. Сейчас мы говорим о конвертоплане проекта «Архангел». Основой проекта стала оригинальная система стабилизации аппарата вертикального взлета и посадки, работающего на двигателях внутреннего сгорания. Мы разработали и построили более простую и эффективную систему, альтернативную американскому конвертоплану Bell V-22 Osprey и созданному на его основе многоцелевому беспилотнику с вертикальным взлетом и посадкой Eagle Eye. Проведенные летные испытания «Архангела» подтверждают это.

— Какие уроки вы извлекли из зарубежного опыта дроностроительства?

— Двигатели внутреннего сгорания лучше всего генерируют лошадиные силы, электродвигатели быстрее реагируют на команды, тем самым наиболее эффективно стабилизируют дрон в режиме зависания. Конструктивной особенностью «Архангела» является гибридный двигатель внутреннего сгорания с распределенной силовой установкой или Tilt Rotor Hybrid (TRH). Мы оставили двигателям те функции, с которыми они лучше всего справляются, и не требуем от них выполнения неестественных для них функций. Это и стало основой нашего успеха. В этом превосходство нашей технологии над вышеупомянутым американским аппаратом Bell Eagle Eye и его южнокорейским клоном TR-6Х, которые так и не пошли в серию.

Российские эксперты до сих пор не могут в это поверить. Они считают, что, если не получилось у американского производителя Bell Helicopter с его дроном Eagle Eye, то и у нас не получится. Вот такой лейтмотив экспертных рассуждений неудачников.

— Как технические решения отразились на тактических характеристиках?

— Конструктивные особенности определяют тактические преимущества. Успешное использование в схеме конвертоплана двигателей внутреннего сгорания открыло новые горизонты использования летательных аппаратов. Они могут управлять роем других дронов. Ударный беспилотник несет значительную бомбовую нагрузку. Поставьте на него турель для стрелкового оружия — и вот у вас уже есть истребитель дронов. Он обладает неуязвимостью от поражения переносных зенитных ракетных комплексов (ПЗРК) благодаря значительному потолку полета — до 6000 метров. По скорости и маневренности он превосходит даже боевые вертолеты. Значительная грузоподъемность позволит не только снабжать боеприпасами подразделения, находящиеся на передовой, но и оказывать им огневую поддержку, вывозить раненых с поля боя. Более того, наши дроны смогут на любой поляне самостоятельно организовать свою базу, доставив туда горючее, боеприпасы, капсулу управления и оператора с провиантом.

— Какое место в линейке уже существующих боевых беспилотников мог бы занять ваш «Архангел»?

— Он найдет себе место исходя из своих тактико-технических характеристик. Сейчас мы говорим о конвертоплане проекта «Архангел». Он рассчитан на грузоподъемность от 150 до 500 кг и больше, обладает скоростью свыше 400 километров в час. Наш аппарат может совершать вертикальный взлет и посадку в автоматическом режиме на неподготовленную или нестабильную поверхность, например, на палубу корабля.

Скорость, дальность полета и топливная эффективность сделали бы беспилотные летательные аппараты незаменимыми помощниками на поле боя, жестокими диверсантами в глубоком тылу врага и беспощадными истребителями вражеских дронов вблизи наших границ.

— Вы несколько раз выделили возможность корабельного базирования. Как это связано с конструктивными особенностями?

— Схема конвертоплана позволяет осуществить посадку в заданной точке в автоматическом режиме. Технология выхода в заданную точку и посадки с точностью до нескольких сантиметров давно отработана на электрических коптерах, а конвертоплан в режиме зависания — это коптер. Но в условиях корабельного базирования этого мало. Для посадки на палубу разработано адаптивное шасси и магнитные захваты, которые обеспечивают безопасность всего процесса.

— Что изменится в тактике применения дронов с появлением в воздухе «Архангела»?

— Он может вывести на новый уровень идею 20-х годов прошлого века об использовании самолета в качестве авиаматки, то есть нести на себе в глубокий тыл врага несколько дронов, ставить им задачи и контролировать выполнение, одновременно являясь для оператора ретранслятором сигналов.

— В каких климатических условиях можно эксплуатировать ваш конвертоплан?

— Климатических ограничений практически не существует. Его можно использовать на любой широте — от Арктики до экватора. Если ваша бабушка не растирала оренбургским пуховым платком белые пятна на вашем теле до цвета алого пролетарского знамени, то вы не знаете, что такое русский мороз. Вы не знаете, что такое и сколько стоит подготовка к полетам самолетов и вертолетов за Полярным кругом. Вы не знаете, что такое 55 градусов мороза. Вы не знаете об особенностях эксплуатации техники в арктических условиях. Разного рода рассуждения о подогреве аккумуляторных батарей, о теплых ангарах — все это сказки. Битва за Арктику уже началась. И никакие батарейки в ней не помогут. Здесь нужны суровые «лошадиные силы» мотора внутреннего сгорания.

В жарком климате Экваториальной Африки проблем с аккумуляторами для электродронов не меньше. И проблемы с инфраструктурой еще те. Критические потребности стран Африканского континента в беспилотной авиации невозможно удовлетворить дронами на батарейках.

— Существует ли дилемма: делать много простых и дешевых беспилотников — или высокотехнологичных, которых не может быть много из-за высокой цены, сложности производства, обслуживания и эксплуатации? Как известно, простых ответов в военном деле не бывает, не случайно его называют искусством. Какое решение вы предлагаете?

— Дилеммы между дешевыми и дорогими нет и быть не может. Наш проект, например, никогда не заменит «Ланцет» и мини-дроны на поле боя, как и стратегические беспилотники, если таковые у нашей страны появятся. У каждого вида дронов свои цели и задачи. И если, к примеру, решить задачу можно банальным импортозамещением, то нужно так откровенно и говорить, а не сочинять сказки. Сэкономим кучу денег и времени.

— В 2020 году зампред Совета безопасности России Дмитрий Медведев сказал: «Мне на протяжении лет десяти на всяких выставках показывали «перспективные беспилотники». Я уже устал считать количество фирм, которые презентовали их, но все это выглядело как доморощенный продукт, сделанный на коленке». А что сейчас происходит на рынке беспилотников?

— Дмитрий Анатольевич по большей части был прав. Вот только рубить с плеча не стоило. Я бы посоветовал руководителям, принимающим стратегические решения, слушать не откормленных «экспертов», жирных котов, думающих только о своим блюдце с валерьянкой, а интересоваться мнением широкого профессионального сообщества. Слушать тех, чья страсть — летать. Работать с теми, кто заглядывает за горизонт. Финансировать тех, кто делает будущее, как Роберт Бартини. Даже если проекты не взлетят, не пойдут в серию, они оставят после себя массу наработок для следующих поколений конструкторов.

Действительно, многие прожекты сейчас, по сути, не отличаются от серийных китайских поделок. Их «выдающиеся» характеристики являются не более чем частью мошеннической схемы по «распилу» бюджетов. Некоторые «авторитетные» специалисты не задумываются о собственной репутации. Они не гнушаются ничем — от банального очковтирательства до кражи интеллектуальной собственности у своих же соотечественников. Репутация ныне не в чести. А у настоящего эксперта важнее репутации нет ничего. Наводить порядок нужно, и начинать нужно с зачистки экспертов после глубокого анализа результатов их экспертиз. И, конечно, не допускать их впредь к авиации на пушечный выстрел.

— В сентябре 2020 года группа компаний «Геоскан» установила мировой рекорд по управлению с помощью искусственного интеллекта одновременно 2198 беспилотниками. Что мешает российским производителям в развитии этого опыта и его распространении на решение военных задач?

— Рой мини-беспилотников от «Геоскана» — блестящий проект. Его реализация в военном деле повышает эффективность решения любой задачи в десятки, если не в сотни раз. Спастись от роя дронов, как и от роя потревоженных пчел, невозможно, каким бы оружием вы ни обладали. Но распространение опыта «Геоскана» на военное дело сталкивается с большими трудностями. Вопрос стоит в грамотном распределении целей, задач, наконец, компетенций между дронами-участниками роя и человеком. Поверьте, управление даже послушной толпой ничуть не легче управления чем толпой бунтарей. Все это нам еще предстоит осмыслить и воплотить в технологиях.

— Спасибо!