Не помышляя о позорной сдаче

Ранним утром 10 марта (по новому стилю) 1904 года возвращавшийся в Порт-Артур из разведывательного рейда эскадренный миноносец «Стерегущий» погиб в смертельной схватке с четырьмя японскими кораблями аналогичного класса. Русские моряки бились до последней возможности! Даже противник воздал им дань глубокого уважения. О подвиге команды миноносца стало известно не только в России, но и за рубежом. При этом историю гибели корабля там даже несколько приукрасили, хотя нужды в этом не было никакой…

Горе от ума

«Стерегущий» представлял собой небольшой кораблик водоизмещением 260 тонн и длиной 58 метров. Он был очередным в серии из 27 таких же миноносцев, построенных по проекту известной британской фирмы «Ярроу» и вошедших в состав Российского императорского флота на рубеже XIX–XX веков. Большинство его собратьев приняли участие в Русско-японской войне 1904–1905 годов.

Головной корабль англичане построили на своей верфи. Стремясь облегчить корпус, они всюду использовали листы никелевой стали толщиной не более 5 миллиметров. Из-за этого конструкция получилась «жидковатой», а палуба прогибалась даже под весом одного человека. Устранение этого недостатка у остальных 26 миноносцев серии, строившихся уже в России, потребовало увеличения толщины палубы и обшивки в средней части корпуса до 6–7,5 миллиметра. Как результат — водоизмещение возросло с 240 до 260 тонн, а максимальная скорость упала с 29 до 26,5 узла (с почти 54 до 49 км/ч).

Хотя вынужденное усиление корпуса значительно ухудшило важнейшую характеристику миноносца — его предельную скорость, в какой-то мере оно было оправданно. Что же касается корректив, внесенных в состав вооружения и боекомплекта, то найти в них рациональное зерно гораздо труднее…

Английский проект предполагал установку на миноносце двух однотрубных торпедных («минных») аппаратов, одной пушки калибром 76,2 мм и трех — калибром 57 мм. Оставив главное (торпедное) вооружение прежним, наши военные кораблестроители внесли изменение в состав артиллерии: три 57-миллиметровых орудия с целью некоторого облегчения нагрузки заменили тремя 47-миллиметровыми. Боекомплект и тех, и других состоял из чугунных или стальных разрывных снарядов («гранат»), но при этом масса снаряда для первых составляла 2,22 кг с 450 граммами взрывчатого вещества, для вторых — 1,5 кг с менее чем 200 граммами взрывчатки. Соответственно, уменьшилась вдвое и поражающая способность трех пушек миноносца. И это еще не все проблемы.

В русском флоте аналогом английской трехдюймовой (76,2 мм) пушки было орудие калибром 75 мм конструкции французского инженера Густава Канэ. Оно по ряду параметров превосходило английское орудие. Но не тут-то было. Изощряясь в теоретических изысканиях, высокие чины Морского технического комитета пришли к заключению, что наибольший ущерб вражеским миноносцам, для стрельбы по которым и предназначались 75-миллиметровые орудия, будут причинять не осколочно-фугасные, а бронебойные снаряды.

Предполагалось, что благодаря своей высокой проникающей способности такие снаряды должны легко прошивать борта и палубы и выводить из строя запрятанные глубоко в трюме паровые машины миноносцев. Как итог — для пушек самого большого противоминного калибра броненосцев и крейсеров и самых мощных орудий миноносцев даже не стали разрабатывать иные снаряды, кроме бронебойных. Поэтому на протяжении всей войны наши комендоры стреляли из 75-миллиметровых пушек по небронированным целям бронебойными болванками. Комментарии, как говорится, излишни.

Рейды, атаки, бои

«Стерегущий» был изготовлен на Невском заводе в Санкт-Петербурге, затем по частям доставлен железной дорогой в Порт-Артур, собран там и в июне 1902 года спущен на воду. После достройки на плаву и обычных приемочных испытаний миноносец в августе 1903 года вступил в строй, пополнив состав Тихоокеанской эскадры. А через полгода началась война.

С самого первого дня «Стерегущий» принял участие в боевых действиях. 9 февраля он в паре с «Решительным» попытался осуществить торпедную атаку на вражеские крейсера и броненосцы. Японцы открыли по приближающимся миноносцам интенсивный заградительный огонь, в результате чего «Стерегущий» получил несколько малокалиберных снарядов. «Решительный» попаданий избежал, но от близких разрывов и в его команде появилось несколько легкораненых и контуженых. Из-за утраты фактора внезапности подобраться к противнику на дистанцию пуска торпед стало невозможно, поэтому из Порт-Артура последовал приказ прекратить атаку и возвращаться.

В следующие четыре недели «Стерегущий», как и остальные миноносцы эскадры, нес дозорную службу на внешнем рейде, неоднократно выходил в море с разведывательными целями, одним словом, — участвовал в рутинной боевой работе. А сразу после прибытия в Порт-Артур (8 марта) вице-адмирала С.О. Макарова командир миноносца лейтенант Александр Сергеев получил от него ответственное задание. Оно заключалось в том, чтобы найти место временного базирования главных сил адмирала Того Хейхатиро. Пару «Стерегущему» составил его собрат «Решительный», командиру которого — капитану 2 ранга Фёдору Боссе адмирал поручил возглавить эту экспедицию.

В ночь на 10 марта маленький отряд выдвинулся к островам Эллиот. Там, предположительно, находилась временная стоянка блокирующей Порт-Артур японской эскадры. Поиск увенчался успехом: в темноте с наших миноносцев заметили огни стоящего в дозоре вражеского крейсера. Боссе попытался его потопить, но при выходе в торпедную атаку из труб развившего полный ход «Решительного» стали вырываться искры и языки пламени (обычное явление в те годы). Японцы их заметили и забили тревогу. Один за другим вспыхнули огни прожекторов на многих вражеских кораблях, и загрохотали пушки.

Атака сорвалась. Боссе явно поспешил с отдачей команды на самый полный ход. Возможно, если бы он перед этим незаметно подкрался поближе, то его замысел увенчался бы успехом, но случилось то, что случилось. Миноносцам пришлось спешно разворачиваться и уходить от начавшейся погони. И всё же главная задача ночного рейда была выполнена — японская база обнаружена. Оставалось доложить о месте ее расположения нашему командованию…

Японцы в ту ночь тоже проводили разведку. Адмирал Того выслал к Порт-Артуру два отряда, в каждом из которых было по 4 больших миноносца. Один из этих отрядов был атакован равным ему по численности русским отрядом во главе с капитаном 1 ранга Николаем Матусевичем. Жаркий ночной бой превратился в беспорядочную свалку. Хотя с обеих сторон потерь в кораблях не имелось, японцы пострадали значительно сильнее. У них было повреждено три корабля, у нас — два. Людские потери тоже оказались не в пользу противника: 6 убитых и 9 раненых у японцев против двух убитых и 19 раненых у нас.

Несмотря на то что японский отряд имел серьезный перевес в артиллерии (4 пушки калибром 76 мм и 20 — калибром 57 мм против 4-х 75-миллиметровых и 12-ти 47-миллиметровых орудий русских миноносцев), наши комендоры в ходе боя произвели как минимум вдвое больше выстрелов и добились при этом втрое большего числа попаданий.

Можно предположить, что, если бы с нашей стороны стрельба из 75-миллиметровых орудий велась не только бронебойными болванками, поражение японцев имело бы для них гораздо более печальные последствия даже с учетом меньшей поражающей способности наших 47-миллиметровых «гранат» в сравнении с 57-миллиметровыми японскими. А через четыре часа вышеупомянутые факторы сказались и на результатах боя «Решительного» и «Стерегущего» со второй четверкой японских миноносцев…

Неравная схватка

Около 6 часов утра в 20 милях (37 км) от Порт-Артура возвращавшиеся из ночной разведки русские миноносцы заметили вдвое превосходящего их численностью противника. Это был второй японский отряд, шедший на базу после разведывательного рейда. Боссе попытался избежать неравного боя и резко повернул на юго-восток, в сторону от противника, и… от Порт-Артура. Впоследствии этот его приказ военные историки расценили как ошибочный.

Действительно, пара русских миноносцев стала удаляться от базы, откуда им могла быть выслана помощь, но, если взглянуть на схему боя, цель маневра Боссе становится понятной. Японцы преграждали русским путь в Порт-Артур, и надо было каким-то образом убрать их с дороги, что Боссе в итоге удалось.

Не получи «Стерегущий» роковое попадание, сильно замедлившее его ход, никто потом не посчитал бы маневр ошибкой. Что же касается возможной помощи, то гарантированно рассчитывать на нее капитан 2 ранга не мог, так как в ту пору радиостанций на миноносцах еще не было, и вызвать подмогу посредством радиосигнала он не имел возможности…

Японцы бросились в погоню, однако их миноносцы английской постройки не выдавали заявленной производителем скорости в 30 узлов (55,5 км/ч). Но удаляться в море бесконечно долго пара русских миноносцев не могла, поэтому примерно в 6 часов 20 минут она развернулась и пошла в обратном направлении, на северо-запад, к Порт-Артуру.

Пользуясь этим, японский отряд устремился ей наперерез строем фронта и, сблизившись до дистанции в два километра, лег на параллельный курс, вновь перестроившись в кильватерную колонну. Начался жаркий артиллерийский бой двух наших миноносцев против четырех вражеских. «Решительный» и «Стерегущий» медленно, но верно опережали японцев и при некотором везении могли бы в итоге оторваться, но произошло непоправимое…

Примерно через десять минут после начала перестрелки «Стерегущий» получил роковое попадание в машинное отделение. Над ним поднялись клубы пара, ход резко упал. По всей видимости, японский снаряд перебил паропровод. Корабль стал сильно отставать от идущего впереди собрата. Но и японцам в это время приходилось несладко. 5 минут спустя на время вышел из боя их головной миноносец, получивший серьезное повреждение. Это позволило «Решительному» взять курс строго на север и окончательно оторваться от погони. «Стерегущий» же остался один против четырех противников.

Правильно ли поступил Боссе, бросив на погибель свой второй миноносец? Хоть это звучит цинично, не по-рыцарски и не по-товарищески, но все-таки он был прав. Во-первых, вряд ли «Решительный» смог бы выручить собрата в бою с вдвое большим числом вражеских кораблей, каждый из которых имел на два орудия больше, чем наш миноносец. А во-вторых, и это — главное, в случае потери обоих кораблей важный результат ночной разведки остался бы для нашего командования неизвестным, то есть гибель людей и обоих миноносцев оказалась бы к тому же совершенно напрасной…

Сражались храбро за Отечество

Героическая команда «Стерегущего» сражалась до последней возможности! Подчиненные честно исполнили приказ командира миноносца лейтенанта Александра Сергеева, смертельно раненого еще в самом начале неравного боя: «Деритесь так, чтобы каждый выполнил свой долг перед Родиной до конца, не помышляя о позорной сдаче неприятелю родного корабля». Для того чтобы от вражеского огня не упал флаг, его намертво прибили к мачте.

Команда отстреливалась и после того, как корабль полностью потерял ход. Даже когда вышла из строя последняя исправная 47-миллиметровая пушка, русские моряки продолжали стрелять по японцам из винтовок! В конце боя на корабле оказалось только четверо выживших. Трое были ранены, а один из кочегаров каким-то чудом остался совершенно невредим. Остальные 49 членов команды, в том числе все 4 офицера, геройски погибли.

Противник в этом неравном бою отделался гораздо меньшими потерями: 1 убитый и 7 раненых (в том числе 4 — тяжело). С учетом того, что попаданий в японские миноносцы было зафиксировано не меньше 30 (по данным самих японцев), вновь остро встает вопрос об отсутствии в русском флоте фугасных снарядов калибром 75 мм. Бронебойные наносили немалые повреждения материальной части, однако к большим людским потерям не приводили, поэтому их целесообразно было бы использовать в сочетании с фугасными. Но, увы…

«Стерегущий» получил несколько десятков попаданий и представлял собой искореженный остов без мачт и дымовых труб. Японцы забрали с тонущего русского корабля четырех уцелевших членов его команды. К ним в Стране восходящего солнца отнеслись с огромным уважением. Морской министр Японии прислал невольно оказавшимся в плену матросам телеграмму: «Вы, господа, сражались храбро за свое Отечество и защищали его прекрасно. Вы исполнили свой долг как моряки. Я искренне хвалю вас, вы — молодцы!»

Журналисты английской газеты «Таймс», описавшие подвиг «Стерегущего», для пущей сенсационности придумали версию, будто корабль затопили два запершихся в трюме русских моряка. Эту красивую историю перепечатали многие другие издания, в том числе российские. Как позже выяснилось, на самом деле такого факта не было. Но разве это умаляет величайший подвиг людей, сражавшихся до последнего вздоха? Ни в коей мере! Вечная память героям, погибшим во славу России!