«С нами Бог и Маргелов!»

Василий Филиппович Маргелов навсегда останется десантником №1. Четверть века он возглавлял «крылатую гвардию», для которой не было невыполнимых задач. Многие даже стали расшифровывать аббревиатуру ВДВ как «Войска Дяди Васи». Для него же они были «Войска Для Войны».

О мужестве и неподкупности командующего ВДВ до сих пор ходит множество легенд. В десантниках он ценил прежде всего дерзость. У многих бойцов со времен службы в ВДВ, когда ими командовал легендарный десантник, осталась татуировка «С нами Бог и Маргелов!».

27 декабря десантура отметила 110 лет со дня рождения Героя Советского Союза генерала армии Василия Маргелова. О военном прошлом отца, о том, как он командовал дисциплинарным батальоном, переодевал морскую пехоту, форсировал Днепр, а также почему его называли «наш Чапаев» и как десантники научились прыгать с неба на голову противнику прямо в боевых машинах, «Армейскому стандарту» рассказал генерал-полковник Виталий Васильевич Маргелов — единственный из оставшихся в живых его пяти сыновей.

«Здорово, клешники!»

— Василию Филипповичу выпало непростое детство и юность. Какие эпизоды из того периода он вспоминал чаще всего?

— В 16 лет в Екатеринославе, будущем Днепропетровске, он пошел работать на шахту имени Калинина. Когда бригада пробивала новый штрек, произошел обвал. Шахтеры были отрезаны от внешнего мира. Трое суток без воды и еды они долбили породу в надежде выбраться из подземелья. Кто-то сидел уже обессиленный, кто-то просто молился. Отец с тремя забойщиками продолжали орудовать кайлом и лопатой. Уже тогда проявилась его воля к победе. На четвертые сутки после очередного удара они увидели свет… Вот эти дни в темном забое отец вспоминал очень часто.

— Расскажите о лыжном переходе из Минска в Москву, который отец организовал, будучи курсантом.

— Он тогда учился в Минском военном училище. Был старшиной пулеметной роты. За отличную стрельбу получил личный самозарядный пистолет ТК тульского конструктора Коровина. В 1931 году в преддверии XVII съезда компартии курсанты решили организовать лыжный скоростной пробег из Минска в Москву, чтобы поприветствовать партийный съезд.

У отца была хорошая физическая подготовка. До того как его призвали в армию, он работал лесником, много ездил верхом и ходил на лыжах. В тот переход он лично отбирал людей. Несколько суток шли на простых армейских лыжах-досках, в сапогах, на головах буденовки. Нагрузка была такая, что на лыжах стерлись все продольные бороздки. Но в Москву курсанты прибыли вовремя. Годы спустя Маршал Советского Союза Иван Якубовский высказывал отцу: «А помнишь, Василий, как ты меня не взял в лыжный пробег?» Отец отказал сокурснику Ване Якубовскому из-за слабой лыжной подготовки, несмотря на то что они дружили. А потом отшучивался: «Зато ты маршалом стал!»

— Василий Филиппович мог ведь стать летчиком, учился в школе пилотов в Оренбурге, осваивал многоцелевой биплан У-2. Почему не сложилась летная карьера?

— До призыва в армию отец хотел стать танкистом. Но для тех машин он оказался великоват. В летную школу отец поступил в декабре 1932 года, но проучился там недолго. Тогда в ходу у курсантов была переделанная песня про Буденного и Ворошилова, которую они исполняли на мотив песни о Конной армии. Батя как-то сидел в учебном классе, чистил пистолет и вполголоса напевал:

«Сидел бы ты, Буденный, на коне верхом,

Держался б с Ворошиловым за хвост вдвоем.

Сидеть вам на кобыле, не летать на «Либерти»,

Зануды вы, зануды, вашу мать ити».

И тут в дверях появился комиссар… В общем, отца отчислили из летной школы, влепив выговор по партийной линии. Он вернулся в Минское военное училище, которое недавно окончил с отличием. Стал командиром взвода.

— Как получилось, что в начале Великой Отечественной он командовал дисциплинарным батальоном?

— Это было на Ленинградском фронте. За плечами у отца была финская война, он командовал разведывательным лыжным батальоном, во время одной из вылазок взял в плен офицеров Генштаба. Когда начали формировать дисциплинарные батальоны, во главе их ставили наиболее опытных, подготовленных командиров.

Так в октябре 1941-го отец возглавил 15-й отдельный дисциплинарный батальон. Принимал дисбат он весьма своеобразно. В блиндаже, предназначенном для командования, расположились уголовники, которые установили свои порядки. Сидели, пили самогон, нового командира встретили бранью. Отец тут же врезал по уху блатному, сидевшему во главе стола. Всем остальным сразу все стало понятно.

В дисбате было много боевых офицеров, в том числе старших, а также младших командиров и солдат, которые оступились, в чем-то нарушили приказ, смалодушничали. На них отец и опирался. Воевали вместе.

Батальон готовился к обороне Ленинграда, бойцы окапывались на своем участке. И на передовую приехал Георгий Жуков, который был назначен командующим Ленинградским фронтом. Увидев, как толково устроена оборонительная линия, он подозвал отца и сказал: «Майор, здесь вы должны стоять насмерть, немцы не должны прорваться к Ленинграду. Никто, кроме вас, этого не сделает». Батя шепотом повторил: «Никто, кроме нас».

Так на передовой родился будущий девиз десантников.

«Дисциплинарники» любили командира за храбрость и справедливость. Не раз спасали жизнь своему комбату. Отец рассказывал, как однажды во время артобстрела он вышел на открытое место, и его тут же сбили с ног, закрыли своими телами трое его бойцов. Берегли своего командира от осколков. Такое отношение нужно было заслужить.

— Рассказывают, что как-то майору Василию Маргелову удалось убедить моряков сменить бушлаты черного цвета на темно-зеленые. Было?

— Обстановка на подступах к Ленинграду сложилась сложная. Командование решило снять моряков Балтийского флота с кораблей и сформировать из них полки. Отца назначили командиром 1-го Особого лыжного полка. Когда он пришел в полк, матросы встретили его недоброжелательно, мол, пехота пришла командовать моряками. Батя быстро сориентировался, когда все кое-как построились, сказал: «Здорово, клешники!» И они поняли, что кое-что он соображает в морском деле. За короткий срок отцу удалось завоевать их доверие.

На Ладоге они прокладывали «дорогу жизни». Осенью выпал снег. Моряков решили переодеть в ватные брюки и бушлаты защитного темно-зеленого цвета. Но они отказывались переодеваться в «пехоту». А это уже было прямое неповиновение приказу. Отец обратился к ним: «Братишки, я уважаю ваши флотские традиции, но давайте переодевайтесь. В ваших бушлатах вы будете как черные вороны на снегу, хорошей мишенью. А вы нужны мне живые». Скрепя сердце они согласились, но тельняшку и бескозырку все-таки оставили.

Последующие события отец вспоминал с большой болью. Из-за бездарного командования в шлиссельбургской операции погиб почти весь десант, 800 человек. Моряки стояли насмерть. Больше суток дрались врукопашную. Но не было поддержки ни пехоты, ни артиллерии. Отец был тяжело ранен. Потом дело командира и комиссара 80-й дивизии рассматривал трибунал. Отец приходил на заседание на костылях, как свидетель. Комдива Фролова и комиссара Иванова приговорили к расстрелу.

Годы спустя, став командующим ВДВ, помня об удали «братишек» на Ленинградском фронте, отец добился, чтобы десантники получили право носить тельняшки. Но чтобы подчеркнуть их принадлежность к небу, полоски на их тельняшках стали голубыми.

— За что Василий Маргелов получил звание Героя Советского Союза?

— За форсирование Днепра и взятие Херсона. Этот было в марте 1944-го. Дивизия отца тогда стояла на левом берегу Днепра. Немцы сильно укрепили правый берег, чтобы не допустить переправы наших войск. Отец тщательно готовил дивизию к прорыву. Тренировки проходили на ближайшем озере. Приказ был такой: форсировать Днепр по обстановке. В одну из ночей отцу не спалось. Он вышел из блиндажа, лил проливной дождь, дул шквалистый ветер. Днепр только освободился ото льда. Отец подумал, что в такую непогоду фрицы засели в укрытия, их явно никто не ждет. И решил начать переправу.

Вызвал к себе командира правофлангового 149-го стрелкового полка, спросил, какая у него рота наиболее подготовленная? Выяснилось, что рота пулеметчиков старшего лейтенанта Семена Гуменюка. Подняли бойцов по тревоге. Отец сказал: «Сынки, идем на правый берег, кто со мной, сделайте шаг вперед». Шагнула вся рота, 67 человек. На тяжелогруженых лодках им удалось прорваться. Когда выскочили на правый берег, пошла штыковая атака. Рота укрепилась на небольшом плацдарме. И на этот пятачок пошло массированное наступление. Трое суток они отбивали одну атаку за другой. А подкрепления все не было. Боеприпасы заканчивались. Дважды они по рации вызывали огонь своей артиллерии на себя. Из 67 бойцов в живых остались 14. Но их прорыв позволил сначала одному полку дивизии переправиться под шквальным огнем на правый берег Днепра, а потом и другим. Они стали развивать наступление вдоль Днепра, взяли Херсон. 49-я дивизия отца стала называться Херсонской, а он получил звание Героя.

— Отец освобождал Румынию, Болгарию, Венгрию, Австрию. Участвовал в Параде Победы. Вспоминал те события?

— Всегда об этом говорил с большой гордостью. Со всего 2-го Украинского фронта собрали один сводный полк. И командующий фронтом на Параде Победы 24 июня 1945 года доверил отцу командовать этим сводным полком. В первой шеренге шли десять гвардейцев из его 49-й дивизии.

За «Кентавром» — «Реактавр»

После войны, окончив военную академию имени Ворошилова, Василий Маргелов командовал 76-й гвардейской Черниговской Краснознаменной воздушно-десантной дивизией, а в 1950 году на Дальнем Востоке возглавил 37-й гвардейский воздушно-десантный Свирский Краснознаменный корпус.

И тут неожиданно последовал вызов в Москву. По некоторым данным, в июне 1953-го Василий Маргелов участвовал в аресте Лаврентия Берии, а потом охранял его в бункере Генштаба.

— Отец никогда об этом не рассказывал, настолько все это было засекречено. Но есть косвенные свидетельства, что Георгий Жуков вызвал его приказом в Москву. Взял его в эту группу, и отец участвовал в аресте Берии, — говорит Виталий Васильевич.

Через год Василий Маргелов был назначен командующим Воздушно-десантными войсками.

— Отец принял войска в мае 1954-го. Под его командованием пехота стала по-настоящему крылатой. В ВДВ появились самолеты Ан-22 «Антей» и Ил-76, новые парашютные системы, автомат с укороченным стволом и складным прикладом. Были построены пять новых аэродромов и отменные стрельбища.

Десантировать начали не только людей, но и артиллерию, боевую технику, автомобили, полевые кухни. Но после приземления десантники оказывались разбросанными в радиусе нескольких километров от своих гусеничных боевых машин и тратили много времени, чтобы их найти и начать движение. Тогда отец задумался о способе десантирования экипажа прямо в технике. Риск был огромный, но и выигрыш времени получался колоссальный.

— Комплекс с многокупольной парашютной системой и специальной платформой для десантирования боевой машины, получивший название «Кентавр», был многократно испытан. Два года на специальных копрах велись сбросы машин с людьми, которые моделировали их приземление на парашютах. Для экипажа были разработаны специальные космические кресла.

Метод был революционный. Многие были категорически против новшеств, которые пытался внедрить Маргелов.

— Но к отцу очень хорошо относился министр обороны Андрей Гречко, во многом помогал ему, несмотря на сопротивление штабистов. И когда батя все-таки убедил его разрешить десантирование техники вместе с экипажем, Гречко спросил: «Кто из десантников будет десантироваться внутри машины?» — отец сделал шаг вперед и сказал: «Я!» Отцу тогда было уже за 60. Он был уверен в успехе испытаний. Но министр обороны его «притормозил», сказал: «Не мути».

Запретил командующему ВДВ рисковать собой. Тогда батя сказал, что место в экипаже займет его младший сын, десантник Александр Маргелов. Саша к тому времени окончил ракетный факультет МАИ, потом экстерном — Рязанское высшее воздушно-десантное командное училище и Военную академию бронетанковых войск, поступил на службу в научно-технический комитет ВДВ. Очень серьезно готовился к этим экспериментам. На медицинской комиссии его хотели «зарубить», только чтобы помешать этому десантированию. Но Гречко дал «добро». Все сложилось. Выброска с военно-транспортного самолета Ан-12 боевой машины десанта БМД-1 5 января 1973 года прошла успешно. Было доказано, что десантники сразу после приземления могут вступить в бой.

Долгое время ходила байка, что все это время Василий Филиппович Маргелов держал в кармане заряженный пистолет на случай неудачи, а когда все прошло штатно — подарил тот единственный патрон на память сыну.

— Этого не было, — категорично говорит Виталий Васильевич. — То, что накануне он отдал Александру свою морскую тельняшку, которую хранил со времен войны, и за время десантирования на командном пункте выкурил пачку «Беломорканала», — это правда. А история с маузером — выдумка. Это даже в чем-то обедняет образ отца. Журналисты придумали историю с патроном, а его жене Аннушке, Анне Александровне, это понравилось.

Три года спустя майор Александр Маргелов с подполковником Леонидом Щербаковым установили новый рекорд. 23 января 1976-го они десантировались внутри БМД-1 с использованием парашютно-реактивной системы, получившей наименование «Реактавр». Их машина перевалилась через обрез грузолюка и 800 метров шла вниз. Какое-то время десантники летели вниз головой. Раскрылись тормозные, а потом и основные парашюты. Машину раскачивало, как маятник. Радиосвязь отказала… Ориентировались по прибору-высотомеру. Когда приземлились, тут же сняли машину с платформы, прошли полосу препятствий, выполнили стрельбы.

Но звание Героев Российской Федерации десантники получили только 20 лет спустя, в августе 1996-го.

— Сначала скончался один маршал, потом другой, бумаги на награждение где-то затерялись. Отец не вмешивался в эти дела, — продолжает рассказывать Виталий Васильевич. — А в 1996 году Александр Лебедь, который был тогда секретарем Совета безопасности РФ, напомнил об этом первом в мире десантировании президенту Борису Ельцину. Тот согласился, что десантники на самом деле герои. Они рисковали тогда больше, чем космонавты, и президент распорядился подготовить соответствующий указ.

У Василия Филипповича Маргелова осталось с фронта любимое оружие — маузер, с которым он никогда не расставался.

— Как-то мы сидели у отца на даче, и он сказал: «Знаешь, сынок, не обижайся, но маузер я отдам Сашке». Я с этим согласился.

«Любая кривая короче прямой, ведущей к начальнику»

За прямоту, честность и принципиальность Василия Маргелова в коридорах Минобороны называли «наш Чапаев».

— Отец был правдорубом, при этом часто употреблял ненормативную лексику. Он блестяще владел матом. Обычно шли споры, кто лучше матерится — Вася Чуйков (Маршал Советского Союза, дважды Герой Советского Союза Василий Иванович Чуйков. — «АС») или Вася Маргелов. И многие отдавали пальму первенства отцу. Но, надо отдать ему должное, при солдатах и курсантах он никогда не позволял себе нецензурные выражения.

Осенью 1967 года во время учений «Днепр» случился инцидент. Один из сброшенных с самолета танков пошел прямо на вышку, где стоял генсек Брежнев.

— Леонид Ильич действительно любил присутствовать на войсковых учениях. Тогда на вышке с ним стоял министр обороны и отец, — рассказывает Виталий Васильевич. — Что-то пошло не по плану, одна из машин летела прямо на трибуну. Все кинулись врассыпную. Брежнев посмотрел на Маргелова, командующий ВДВ оставался спокоен, и тоже не двинулся с места, решив, что так все и было задумано.

Василий Маргелов считал, что все причастные к ВДВ должны прыгать с парашютом. Не стал исключением и полковой оркестр. Музыканты прошли подготовку, совершили несколько прыжков с парашютом и по праву стали носить тельняшки.

— Оркестр действительно прыгал, кто-то рассказывал, что при этом еще и играл в воздухе. Но более интересная история случилась с вашим коллегой, журналистом Тимуром Гайдаром, которому захотелось написать статью о десантниках, — говорит Виталий Васильевич. — Отец распорядился, чтобы ему показали, что такое ВДВ, и чтобы у него была пара прыжков с парашютом. Журналист, мягко говоря, заерзал на стуле. Что делать? Отступать нельзя. Снарядили, приставили опытного инструктора, у которого было более тысячи прыжков с парашютом. Все прошло хорошо. А на второй прыжок батя с ним сам пошел. Прыгнули с одного самолета, один за другим. При приземлении Тимур Гайдар немного растерялся, откусил себе часть языка. Это мне рассказывал врач, который присутствовал на поле. Медики знали, что у языка есть способность быстро восстанавливаться. Журналиста «заштопали», он вернулся в Москву. А отец написал благодарственное письмо главному редактору газеты «Правда», где работал Тимур Гайдар.

Василий Филиппович любил меткие выражения. Его цитаты, ставшие афоризмами, и сейчас в ходу у десантников. Его сын, Виталий Васильевич, вспоминает самые меткие из них, на его взгляд: «Любой десантник должен быть таким, чтобы молодые женщины, любуясь им, если не отдавались ему, то хотя бы думали об этом». «Не умеешь пить водку, пей воду. Не можешь пить воду, ешь землю». «Патроны есть — еда найдется». «Сбит с ног — сражайся на коленях. Идти не можешь — лежа наступай». «Любая кривая короче прямой, ведущей к начальнику». «Не становись на пути десантника, ты рискуешь стать загадкой для хирурга».

Про Василия Маргелова также ходит множество баек.

— Мы с братом Александром много ездили по десантным дивизиям. И везде нам обязательно рассказывали какую-нибудь историю. Вот одна из них. Приехал как-то Маргелов в полк с ревизией. А он любил встать в 6 утра, пройтись по территории, сделать зарядку, в казармы заглянуть. И вот за завтраком говорит командиру полка: «Слушай, не нравится мне у тебя. Уж больно все хорошо. Признавайся, в чем секрет?» Командир полка и говорит: «Да есть у меня один прапорщик». Батя говорит: давай его сюда. Подходит амбал, отдает ему честь, пристально смотрит на отца. А он всегда ходил в курточке с расстегнутым воротом, где видна тельняшка. Прапорщик ему говорит: «Застегнитесь, товарищ генерал». Батя ошалел: что еще за команда? А командир полка ему шепчет: «Товарищ командующий, лучше застегнитесь, он два раза не повторяет». Вот таких прапорщиков я там встречал десятки.

Многие ребята, окончившие Рязанское училище ВДВ, рассказывали, что, когда Маргелов приезжал к ним, те, кто был свободен от учений и занятий, следили, как отец идет по территории с «беломориной» в зубах. Как только он бросал бычок, «трофей» тут же подхватывали, чтобы оставить себе на память. Потом приклеивали его в дембельский альбом. До сих пор парни, уходящие на дембель, в альбоме на первую страницу помещают портрет Маргелова. Прошло 28 лет, как батя ушел из жизни, а память о нем жива.

Виталий Васильевич рассказывает, что часто бывает на Новодевичьем кладбище. И четыре раза в год, 23 февраля — в День защитника Отечества, 4 марта — в день смерти Маргелова, 2 августа — в день профессионального праздника «голубых беретов» и 27 декабря — в день рождения отца на его могиле собираются сотни человек. Приезжают ветераны-десантники, действующие десантники, молодые ребята из патриотических клубов, кадеты. Около памятника постоянно стоит флаг ВДВ.

Пятеро сыновей — пять судеб

О фронтовом пути, послевоенных достижениях и блестящей карьере Василия Маргелова известно довольно широко. А вот о его личной жизни рассказано совсем мало. Виталий Васильевич рассказывает, как отец познакомился с его мамой, Феодосией Ефремовной Селицкой:

— Мама окончила в Минске университет, училась в аспирантуре, в это время отец ее и заприметил. Для нее он тогда был просто Васька-взводный. Целый год он ее обхаживал. Отец умел это делать. И в 1934 году они поженились. Родился мой брат Анатолий, а потом и я.

До этого Василий Маргелов уже был женат, у него рос сын Геннадий.

— Гена родился в 1931 году. Его мать, Мария, в военном училище была официанткой, многие имели с ней отношения, но так получилось, что Маргелов оказался крайним. Вынужден был с ней расписаться. Этой женщине сын был не нужен. Отец отправил мальчонку к своим маме и папе в деревню, в Костюковичи. В 1944 году, когда Гене было 12 лет, он сбежал к отцу на фронт. Умудрился добраться до его дивизии.

Отец, конечно, обалдел, когда его увидел. Всыпал ему хорошенько, но делать нечего, стал Гена «сыном полка» при медсанбате. Чистил на кухне картошку, помогал ухаживать за ранеными. Его поставили на довольствие и даже сделали небольшой боевой карабин, подрезав приклад. Гена мне потом рассказывал, что, когда к медсанбату прорвались немцы, всем пришлось отстреливаться, и он стрелял из своего карабина и, как ему показалось, даже уложил двух фрицев.

Потом отец определил Гену в Тамбовское суворовское училище. Следом он поступил в Рязанское воздушно-десантное, стал лейтенантом, командиром взвода. А тогда, чтобы получить звание «старший лейтенант», должно было пройти три года. И вот начальник кадрового аппарата принес отцу представление на присвоение очередных воинских званий. Батя их подписывал, вдруг видит в списке: Маргелов Геннадий Васильевич. Говорит: «А этому сопляку за что?» Слышит, срок, мол, вышел, прошло три года. Батя говорит: «Вот отстреляет его взвод на «отлично», тогда и присвоим». Вот вам и маргеловский «блат». Он никому из сыновей не делал никаких поблажек, а только строже спрашивал, чем с остальных.

Геннадий стал генерал-майором, служил в различных должностях в Воздушно-десантных войсках. Совершил более трехсот прыжков с парашютом. После Военной академии Генштаба командовал мотострелковой дивизией, был заместителем командующего армией.

С третьей женой Василий Филиппович Маргелов познакомился на фронте. Врач Анна Куракина дважды его оперировала, спасла ему ногу.

Феодосии Ефремовне непросто было узнать, что муж не вернется в семью.

— Отец звал маму: приезжай ко мне на фронт. Но она говорила: как же я малышей брошу? — рассказывает Виталий Васильевич. — Мой старший брат Толик родился в 1938 году, а я — в 1941-м. Если бы она приехала к нему, как декабристка, может быть, все было бы по-другому. В октябре 1945 года у отца родились близнецы Александр и Василий. Мы жили в Таганроге. Мама плакала по ночам… Нам говорила: «Папа на войне». Хотя она уже знала обо всем — начальник политотдела писал ей, что отец завел фронтовую подругу.

Когда закончилась война, старший из братишек, Толик, которому тогда было 7 лет, сбегал из школы на вокзал и высматривал среди возвращающихся с фронта бойцов отца. Ждал папку…

— Год спустя, в 1946 году, отец приехал к нам в Таганрог, — вспоминает Виталий Васильевич. — В то время отец поступал в военную академию имени Ворошилова и несколько дней провел с нами. Помню, он лег отдыхать, а я, сопливый пацан, потихоньку свинтил у него с кителя Золотую звезду и вышел с ней во двор. Меня тут же окружили пацаны. Потом, правда, так же незаметно вернул награду на место. Отец ничего не заметил.

По воспоминаниям Виталия Васильевича, в Таганроге, напротив их дома, был кинотеатр «Рот Фронт». Обычно перед началом фильма показывали хронику или демонстрировали новости дня. А однажды показали Парад Победы, диктор комментировал: «Идет сводный полк 2-го Украинского фронта, батальоном полка командует Герой Советского Союза генерал-майор Маргелов».

— Я как заору: «Папа!» Включился свет, все смотрят на меня. Подходит директор кинотеатра, спрашивает: «Пацан, действительно это твой папа?» Я говорю: да, это мой отец! И мне разрешили приходить смотреть кино бесплатно. Я еще и дворовых мальчишек с собой прихватывал на сеансы.

Феодосия Ефремовна замуж больше так и не вышла. Всю жизнь проработала учителем биологии. Всю себя отдавала детям и работе.

Виталий окончил школу с золотой медалью. Работал в КГБ, потом стал заместителем директора Службы внешней разведки. Интересная жизнь сложилась и у его старшего брата Анатолия.

— Мы все, пятеро детей Василия Филипповича, считаем, что Анатолий — самый яркий из нас. У него был потрясающий интеллект, знаниями брат обладал просто энциклопедическими, — говорит Виталий Васильевич. — С пяти лет он ходил в библиотеку и запоем читал книги. Всю жизнь Анатолий проработал на «оборонку», стал профессором, доктором наук, на его счету более 300 изобретений, в основном в области ракетной техники.

Когда Толя бывал в Москве, обязательно заезжал к отцу. Батя обожал играть в преферанс. Я в этом деле был дилетантом, как-то попробовал один раз сыграть, отец мне сказал: «Нет, ты давай с нами больше за стол не садись». Но когда приезжал Толик, он неизменно говорил: «Давай, сын, распишем пульку». Анатолий был гроссмейстером в преферансе. Всю жизнь он прожил в Таганроге, там и ушел из жизни.

Ученого и заслуженного изобретателя РСФСР Анатолия Васильевича Маргелова не стало в 2008 году. Потом в 2010-м умер один из близнецов, Василий Васильевич Маргелов.

— Вася был прекрасным арабистом. Окончил Институт восточных языков при МГУ. Его взяли в ГРУ Генштаба. Работал в Алжире, Египте, Йемене, Сирии, Ираке. Но его подвело здоровье. Василия комиссовался. Потом он работал на Гостелерадио, в РГРК «Голос России». Умер от обширного инфаркта в 66 лет.

В феврале 2016-го ушел из жизни старший сын Василия Филипповича Маргелова Геннадий. В том же году в июле скончался Александр Маргелов.

Легендарный командующий ВДВ Василий Маргелов дважды собирал всех своих сыновей на даче, сделал многое, чтобы они подружились.

Герой Советского Союза генерала армии Василий Филиппович Маргелов прожил яркую жизнь. «Был отцом для солдата, но не всегда слепо «служил царям», — говорили про него коллеги. И мало о каком военачальнике помнят так, как десантнике №1 Василии Маргелове.

— Памятников действительно около сотни, в том числе в шести городах на Украине, поскольку дивизия Маргелова освобождала от фашистов юг республики. И ни один из них, при том что сейчас происходит на Украине, не посмели снести, хотя крушат все, что только возможно. А бюсты и памятники отцу все продолжают устанавливать. Например, звонят мне из станицы на Кубани, где живут несколько ветеранов-десантников, и говорят: «Хотим поставить бюст Маргелову».

В этом году, 1 августа, на улице Поликарпова, в районе Беговой, был открыт памятник Василию Маргелову. 27 декабря, в день 110-летней годовщины со дня его рождения, там собрался командный состав ВДВ, ветераны. И не для галочки, а по велению сердца. Те, для кого эти слова Василия Филипповича не пустой звук: «Тот, кто носит или когда-либо носил голубые погоны с десантными эмблемами, всю жизнь будет с гордостью произносить слова: я десантник!» Или вот эти: «С любых высот — в любое пекло!»