Жизнь на сверхзвуке

Звание «заслуженный военный летчик Российской Федерации» — одно из трех старейших из ныне действующих почетных званий. В апреле 2018 года этого звания был удостоен командир истребительного авиационного полка, который базируется в Канске, гвардии полковник Евгений Аверьянов.

На различных модификациях МиГов он налетал свыше 1900 часов, из них в сложных метеоусловиях — более 800, ночью — 485 часов. За 20 лет летной работы подготовил пять летчиков I класса, шесть летчиков II класса, пять летчиков III класса.

«Летел первый раз и горланил песни»

— Как узнали, что вы стали заслуженным военным летчиком?

— Это, конечно, большая награда для летчика, — говорит полковник Евгений Аверьянов. — Все случилось неожиданно. Когда заканчивался очередной отпуск, мне позвонили из наградного отдела и сказали: «Вам присвоено звание «заслуженный военный летчик». Будьте готовы к награждению». И поинтересовались, смогу ли я прийти на военный совет... При подведении итогов на военном совете зачитали указ президента, и заместитель министра обороны генерал армии Дмитрий Булгаков вручил мне государственную награду.

По посеребренному многоугольнику выпуклая надпись: «Заслуженный военный летчик Российской Федерации», чуть ниже, по диагонали, — изображение реактивного самолета, выполненного из латуни. На колодке — муаровая трехцветная лента в соответствии с расцветкой Государственного флага России.

Тогда, на военном совете, глядя на нагрудный знак, прикрепленный к кителю, Евгений Викторович вспомнил одну ночь из детства. Отец, летчик-истребитель, взял его с собой на ночные полеты. Огромные огненные птицы, взмывающие в небо, будоражили воображение. И вдруг Женя увидел падающую звезду. Пока светящаяся точка скользила в небе, мальчик загадал желание: стать летчиком, летать на МиГ-25.

Школу Евгений заканчивал в Воронеже, его отец служил в Центре боевого применения ВВС. Вопрос, кем стать, перед Евгением не стоял. Он только укрепился в своем желании летать. Тем более что уже несколько лет занимался в ДОСААФ, прыгал с парашютом.

— Нас обучали бывшие десантники, настоящие профессионалы. Сами горели небом, и нас заразили. Первый прыжок помню, как будто это было вчера. Мы прыгали с Ан-2. По существующей традиции инструктор дал волшебного пинка, я шагнул в пустоту… И потом, спускаясь под куполом, испытал настоящий восторг. Было ощущение, что ты владеешь всем миром!

Прошел Евгений и теоретическое обучение на самолете Як-52. Но полетать на учебно-тренировочном спортивном самолете в 90-е годы не пришлось. Вместе с перестройкой пришел хаос и в отлаженную десятилетиями систему летного обучения. Экономика рухнула. ДОСААФ перестали снабжать бензином и керосином.

Все мысли у паренька были о военном летном училище. Его кумирами были Александр Покрышкин, Иван Кожедуб, Валерий Чкалов. Видя, как разваливают армию, отец стал ориентировать сына на гражданскую авиацию. Но Евгений настоял на своем и поступил в Армавирское высшее военное авиационное училище летчиков имени маршала П.С.Кутахова.

— Мама вас поддерживала?

— Мама, Надежда Александровна, у меня замечательная. Она всегда поддерживала и моего отца, и меня. Никогда не говорила «нет», мои идеи не критиковала, спокойно объясняла все плюсы и минусы, учила рассуждать. Я до сих пор приезжаю в отпуск в Воронеж как на подзарядку.

— Каким запомнился первый полет?

— Мы носили голубые погоны, ходили в наряды, но пока, как говорится, не понюхали небо, авиаторами себя не ощущали. Изучая теоретические дисциплины, мы все с нетерпением ждали полетов. Наконец, вылетел с инструктором, он все показывает, смотрю: машина слушается. Но непонятны были движения рулями управления. Перед глазами бегала куча стрелок. Я растерялся: куда смотреть?.. Вроде теоретически был готов, но на практике все оказалось гораздо сложнее. Была даже мысль: как этому можно научиться? А смогу ли я? А если спишут?

А потом, уже в первом самостоятельном полете на учебно-тренировочном самолете Л-39, летел и горланил песни. Умолк, только когда надо было заходить на посадку. Собрался, посадил машину. Хочу добрым словом вспомнить своего инструктора, капитана Владимира Вадимовича Алавердова. Мастерством и терпением он обладал неимоверным.

— Куда потом попали служить?

— На 4-м курсе всех курсантов-выпускников собрали и спросили, кто хочет пройти обучение на тяжелом истребителе МиГ-31. Планировался набор из числа лейтенантов. Надо сказать, что раньше на этом самолете обучали только летчиков второго класса, не ниже тех, кто успел полетать на МиГ-25. А мы попали под эксперимент, который курировал командующий авиацией ПВО России генерал-полковник Владимир Иванович Андреев. Из курсантов отбирали группу в 20 человек. Смотрели, как мы были подготовлены. Инструкторы писали на нас характеристики, давали нам профессиональную оценку. Я попал в число двадцати счастливчиков. По распределению предлагали поехать в Хотилово, Котлас и Правдинск. Я отправился служить в истребительный авиационный полк, который базировался недалеко от Правдинска, в Нижегородской области.

Перед тем как обучаться на МиГ-31, надо было отлетать небольшую программу на высотном перехватчике МиГ-25. Моя мечта детства, можно сказать, сбылась. Но эти самолеты к тому времени уже израсходовали свой ресурс. В 1997 году мне удалось еще на них полетать, и они, по своему возрасту, ушли в небытие. А я пересел на МиГ-31.

— МиГ-31 — сверхзвуковой высотный всепогодный истребитель-перехватчик дальнего радиуса действия. Полки МиГ-31 несколько лет имели статус спецназа в составе ПВО. И предназначались для перехвата крылатых ракет, а также низколетящих спутников. Доводилось летать на большие высоты?

— И на стратосферу на МиГ-31 много летал, и на сверхзвук, и на перехваты. Когда самолет в полной мере раскрывается, понимаешь, какая это действительно мощная машина. МиГ-31 весит 40 тонн, у него огромная тяга на форсаже. Это настоящий истребитель-богатырь с огромными энергетическими возможностями и скороподъемностью. За 10 минут он набирает высоту почти 20 тысяч метров. Когда летишь на сверхзвук, поражаешься его боевым возможностям. Он способен обнаружить цель на удалении более 200 километров. Может стрелять ракетой на удалении более 100 километров. В него встроена система, которая позволяет автоматически обмениваться информацией в группе таких истребителей. Этой способностью обладают самолеты лишь двух–трех стран.

— МиГ-31 — двухместный самолет. Экипажи постоянные или состав меняется?

— Экипажи определяются боевым расчетом. Но руководящий состав может летать со всеми. В первый свой самостоятельный полет на МиГ-31 я вылетел с опытным штурманом, капитаном Сергеем Ахатовичем Ульмасовым. С ним проходил программу курса боевой подготовки. Сейчас он подполковник. Мы с ним до сих пор общаемся, постоянно перезваниваемся.

— Это правда, что в стратосфере цвет неба меняется, становится темным и даже днем можно увидеть звезды?

— Цвет неба действительно становится насыщенно-синим, художники бы точно оценили необычную палитру и отобразили ее на картине! Но мало кому дано эту красоту увидеть. А летчики имеют счастье наблюдать эту игру света довольно часто. Днем звезд в стратосфере я не видел. Это, наверное, можно наблюдать только в ближнем космосе. А вот что линия горизонта неровная, вогнутая — это да.

«Попасть штангой в конус — все равно что метнуть дротик»

После 5 лет службы в Правдинском истребительном авиационном полку Евгений Аверьянов поступил в Военно-воздушную академию имени Гагарина.

— В академии все было пропитано историей и авиацией, а самое ценное — преподаватели, которые щедро делились опытом и знаниями. Я горжусь, что во время учебы мне дважды довелось стать участником Парада Победы. Это незабываемое чувство, когда в составе парадного расчета академии ты чеканишь шаг по брусчатке Красной площади. Прямо дух захватывает. А я еще стоял в коробочке в первой шеренге, правофланговым. Шел мимо трибуны ветеранов, и слезы наворачивались на глаза. Поразило, как нас встречали люди, стоящие на Васильевском спуске. Громко аплодировали, кричали «ура!», радовались, как в хронике 1945-го, во время исторического Парада Победы. Отдавая честь, мы не сбавляли парадный строевой шаг.

После окончания академии Евгений Аверьянов был распределен в истребительный авиационный полк, который базировался в Хатилове, в Тверской области, где на вооружении состояли самолеты МиГ-31. Прибывая к месту назначения, впору было вместе с ансамблем «Веселые ребята» петь: «Бологое, Бологое, Бологое — это где-то между Ленинградом и Москвой». На затерянный в лесах аэродром Хотилово в свое время прилетал с правительственной делегацией Фидель Кастро, когда посещал ракетную дивизию в Бологом. И ныне на сельском кладбище можно увидеть немало могил летчиков, на которых установлены пропеллеры.

Позже аэродром перенесли за реку Шлина. В 2006-м он был реконструирован, взлетно-посадочную полосу увеличили с 2500 до 3000 метров. Он мог уже принимать любые типы военных самолетов, включая стратегические бомбардировщики Ту-160.

— Прослужил в Хотилове 11 лет. Прошел путь от командира авиационного отряда до заместителя командира полка по летной подготовке. Спасибо профессионалам этого полка.

В те годы уже чувствовалось, что об армии вспомнили. Пошли финансовые вливания, пошли запчасти, керосин. Ведь что было в 90-е? Поддерживали костяк, тех, кто нес боевое дежурство, а о молодежи забыли. В середине нулевых стали проходить курс боевой подготовки семимильными шагами. То, что в 90-е годы умел командир эскадрильи, стало доступно командирам корабля, капитанам.

— Именно в это время освоили дозаправку в воздухе?

— Все началось в 2010 году. Нас собрали в филиале Липецкого центра боевой подготовки и переучивания летного состава. Научили летать на дозаправку. Спасибо прекрасным инструкторам, боевым товарищам. В психологическом плане это сделать было непросто. Представьте, надо подойти на расстояние 15–20 метров к большому самолету — танкеру-заправщику. У тебя перед носом болтается шланг — конус весом 80 килограммов, что можно на такой скорости сравнить с наковальней. Внешне он напоминает волан, в основании которого находится вентиль. И требуется попасть приемной штангой своего самолета в неуправляемый конус — площадку диаметром 80 сантиметров. Это все равно что метнуть дротик, который весит 40 тонн. Соединение уже производится электромагнитным замком. Ошибиться нельзя.

Когда после этих полетов я выходил, у меня кожаная куртка была мокрой насквозь. Напряжение было настолько сильным, что летчики теряли от 3 до 5 килограммов веса. Было опасно, но интересно. С дозаправкой дальность полета уже стала неограниченной.

У летчиков — жизнь кочевая. За время службы приходится сменить не один гарнизон. Вот и Евгению Аверьянову зимой 2014 года пришлось перебазироваться в Канск, расположенный в Красноярском крае. После собеседования ему предложили попробовать свои силы в должности командира гвардейского истребительного авиационного полка. 7 марта 2014 года он принял полк у полковника Андрея Васильевича Можайского, который стал заместителем командира дивизии.

С сердцем на борту

— Сколько человек теперь под вашим началом?

— Около тысячи. Наш полк — единственный в ВВС, полностью перевооруженный на модификацию МиГ-31БМ.

— К сибирскому климату сложно было привыкнуть?

— Я очень полюбил Сибирь. Тут, конечно, зимой целый месяц может быть минус 40. В марте еще минус 20. Но, когда работаешь, этого не замечаешь. Даже жарко иной раз становится. К новому месту и климату все быстро привыкли — и жена, и дети.

— В апреле 2016 года летчики вашего полка установили рекорд на сверхзвуковых истребителях-перехватчиках МиГ-31БМ, проведя в небе с тремя дозаправками 7 часов 4 минуты.

— Если в 90-е годы в полку летали только командир, его заместитель и, может быть, командир эскадрильи, то сейчас у меня более 70% летного состава подготовлены на дозаправку в воздухе и днем, и ночью. Рекорд длительности беспосадочного перелета был установлен в апреле 2016–го во время тактических учений, когда экипажи выполнили передислокацию из Красноярского края в Астраханскую область, на базу Ашулук. Когда летчик-испытатель Роман Таскаев и штурман-испытатель Леонид Попов брали рекорд на этом на истребителе-перехватчике, они налетали 6 часов 26 минут с двумя дозаправками. А наши экипажи с подвесками, при полном вооружении самолета (в том числе ракетами), выполняли задачи на двух полигонах, искали и уничтожали учебные цели и потом уже садились на базу в Астрахани. По результатам выполнения этой задачи летчики были отмечены государственными наградами. Министр обороны наградил экипажи шести самолетов медалью Нестерова.

— Летчик в кабине плотно зафиксирован ремнями. Как можно выдержать 7 часов полета в таком положении?

— Да, человек в кабине притянут ремнями безопасности. Тяжело, требуется терпение, но для этого и отбирают летчиков из многих желающих летать. Они не кисейные барышни, поставлена задача — значит, надо выполнять.

— Расскажите о мишенях «Дань» и «Армавир», которые летчики вашего полка опять же сбили первыми.

— Радиоуправляемая мишень типа «Дань» имитирует полет малоразмерной, низколетящей крылатой ракеты. Она была разработана специально для тренировки экипажей. Мишень достаточно трудная, еще и во время учений специально создавались радиопомехи, но экипажи справились. Техника не подвела. Спасибо инженерно-авиационным службам. Цель была поражена. Это было в 2014–м. А год спустя, на полигоне Телемба в Бурятии, летчики нашего полка первыми, применив ракеты класса «воздух–воздух», сбили сверхзвуковую мишень «Армавир».

Мы хоть базируемся в Сибири, но принимаем участие во всех учениях. За пять часов наши самолеты могут переместиться в любую точку страны. Мы сопровождали бомбардировщики в Черное море, ходили в Карское море и обратно, на Камчатку, к Курильским островам. И все эти перелеты были беспосадочные. Прямо скажу: за летный состав берет гордость.

— Полет над водной поверхностью имеет какие-то особенности?

— Конечно, там и двигатели работают по-другому. И в психологическом плане немножко неуютно, потому что внизу, куда ни кинь взгляд, море. Но чаще все-таки этого не замечаешь, летчик сосредоточен на работе.

— Расскажите о ваших именных самолетах.

— Это наша гордость. По инициативе полковника Можайского в конце 2012 года было принято решение присвоить самолетам МиГ-31БМ имена восьми Героев Советского Союза, которые воевали в нашей части во время войны. Накануне Дня Победы, 9 мая 2013–го, борт №01 получил имя «Михаил Семенцов», борт №34 — «Иван Пилипенко». В дальнейшем борт №23 был назван «Александр Лобанов», борт №38 — «Николай Клепиков», борт №10 — «Александр Павлов», борт №29 — «Виктор Шлепов», борт №20 — «Александр Куманичкин», борт №07 — «Павел Чупиков».

Имена героев были нанесены на истребители. Смотришь на самолеты — и понимаешь, что все эти отважные люди вместе с нами летают, снова в строю. Это как в патриотической акции «Бессмертный полк».

— С бортом №34, который носит имя Ивана Пилипенко, произошла чуть ли не мистическая история, так ли это?

— В 2014 году, когда мы летали на учения в Армавир, у самолета с бортовым номером 34 не вышла правая стойка шасси, произошел отказ техники. Летчикам пришлось отвернуть самолет от города и катапультироваться. Выяснилось, что во время войны Иван Пилипенко погиб как раз в этом районе, когда шли бои за Кубань. Здесь находится его могила. Нашим летчикам хватило скорости, чтобы отвернуть от населенных пунктов. Не погибли ни мирные жители, ни сам экипаж. Помог командир эскадрильи, капитан Иван Пилипенко…

— У ваших самолетов есть еще и знак отличия?

— Это традиция идет еще со времен войны. Вы, наверное, видели в фильмах, что летчики наносили на свои машины знаки отличия. Это был вызов врагу. В нашем полку летчики изображали на капоте своих самолетов красное сердце. Мы решили поддержать эту традицию. На левом борту наших самолетов нанесен знак отличия в виде сердца, правда, оно теперь серого цвета. Это знак нашего полка, которому в этом году, 27 июня, исполнится 80 лет. Мы будем отмечать юбилей. Полк был образован в 1938 году. 6 мая 1943-го за отличие в боях ему было вручено боевое гвардейское знамя. В апреле 44-го, за освобождения украинского города Черновцы, полку было присвоено почетное наименование «Черновицкий», 19 февраля 45-го ему был вручен орден Кутузова III степени.

— Ваши летчики участвуют в военной операции в Сирии?

— Нет, МиГ-31БМ там пока не используется. А личный состав, инженерно-авиационные службы, привлекаются для выполнения спецзадач.

За годы службы у полковника Евгения Аверьянова было немало экстремальных ситуаций, отказывал один из двигателей, были возвраты, после дозаправки приходилось прилетать с малым остатком топлива и сходу садиться… Но, уезжая в отпуск, он уже через пару недель начинает скучать по своему полку, по кабине самолета, запахам кожи и сгоревшего керосина. Для летчика-истребителя настоящая жизнь — это когда горит форсаж, в моторе поет реактивная воля, самолет за пять минут оказывается в 10 километрах от земли. А там, на высоте, по-иному дышится, по-иному бьется сердце.