Два Парижа: Казаки в заграничном походе

В истории российского казачества есть несколько страниц, связанных с победой над Наполеоном. Победа та далась нелегко. Сегодня о тех днях напоминают и французские названия нескольких поселков и городков на Южном Урале. «Армейский стандарт» изучил истоки французско-уральской топонимики.

Из села Париж в Фершампенуаз

Среди зеленых долин Южного Урала, в Челябинской области стоит село Париж. Небольшое, с двумя тысячами жителей, но, как Парижу и положено, со своей Эйфелевой башней — очень похожей на настоящую, хотя и меньше в шесть раз. Появилась башня, правда, на Урале совсем недавно и предназначена для мобильной связи. Установка ее обошлась подороже, чем возведение вышки стандартных форм, но звонкое имя обязывает. А больше ничего столичного в уральском Париже нет. Он даже не возглавляет Нагайбакский район, в котором прописан. Административный центр района, однако, тоже «француз» — село Фершампенуаз.

Так что Запад и Восток смогли без труда сойтись посреди России. Чтобы понять, как это произошло, нужно заглянуть в прошлое — аж в XVI век.

Какой-то крупной угрозы со стороны Сибири русское государство не ожидало, но границы старалось усиливать. Жителей дальних от Москвы окраин беспокоили набеги кочевников. Укоренившиеся здесь башкиры, киргизы, казахи, калмыки тоже были не очень-то довольны экспансией соседа. Требовалось охранять заводы и рудники, активно вгрызающиеся в Уральские горы. Купцы были озабочены безопасностью торговых путей из Китая, Бухары, Хивы и других государств Средней Азии. Был и козырный интерес.

Русское царство, ставшее в XVIII веке Российской империей, останавливаться посреди тайги изначально не собиралось и предполагало расширяться и дальше — в сторону Тихого океана и той же Средней Азии. Вот и укрепляли степь начиная уже с XVI и заканчивая XIX веком чем Бог послал — землей, деревом и людьми. Пограничные линии с годами становились все более мощными, но суть их не менялась. Ставился ряд крепостей, которые «прошивали» степь как стежки ткань, преобразуя ее.

Слово «крепость», конечно, звучит громко и грозно. По сути же, особенно на первых укрепленных линиях, крепости представляли собой несколько построек — жилье, пороховой склад, — обнесенных сплошным забором (заплотом) и оснащенных дозорными башнями. Между крепостями были укрепления помельче (редуты), перед линией ставились и форпосты. В идеале же между крепостями должна была быть сплошная заградительная линия из веток или поваленных деревьев. В XVIII веке крепости оснащались сигнальными маяками, и сообщение, например о нападении, быстро передавалось от крепости к крепости.

Казаки и нагайбаки

Ну а жили в крепостях-поселениях казаки. Среди прочих были в казачьих войсках и нагайбаки. Первоначально так называли крещенных в православную веру татар. Обращением «басурман» в православие озаботился еще Иван Грозный после взятия Казани. Сначала крестили их силой, потом за подарки и землю. И земля эта была на территории современной Башкирии, куда посылали служить нагайбаков. Жизнь была вполне сытой, дышалось вольно, но воевать приходилось постоянно — то казахи совершали набеги, то поднимали восстания башкиры. Жизнь в приграничье закалила казаков. А в XIX веке у них выпал шанс побывать в Европе — во время Заграничного похода русской армии.

На войну с Наполеоном казаки собирались с воодушевлением. В августе 1812 года атаман Нагайбакской станицы Серебряков призвал 332 казака с оружием и амуницией, а неимущих, продав дом, вооружил за свой счет. К станичникам присоединились казаки из других поселений. Так и был сформирован полк в пятьсот сабель, вошедший в историю под номером «три».

Изначально он был приписан к ополчению. Но в начале 1813 года в составе регулярной армии пересек границу Российской империи по реке Неман.

Уже в марте 1813-го к России в действиях против Наполеона присоединилась Пруссия. Летом 1813 года компанию им составили Англия, Австрия и Швеция. Год прошел в маневрах по германским землям, взятии и оставлении городов и разрешился грандиозной битвой под Лейпцигом 16–19 октября 1813 года, известной как «Битва народов». В результате боев, сопровождавшихся огромными потерями, Наполеон проиграл, а войска коалиции, в которую вступили еще Бавария и Вюртемберг, в 1814 году вступили на территорию Франции.

«Третий пятисотенный полк оренбургских казаков» участвовал во взятии Варшавы и немецкого города Кассель, сражался и в «Битве народов». А в самом начале кампании во Франции он был включен в группу знаменитого военачальника, партизана, генерал-майора Александра Никитича Сеславина.

Собственно, и во Франции задачи перед его подчиненными стояли партизанские. Бойцы Сеславина совершали рейды по тылам противника, вступали в стычки с попадавшимися на пути наполеоновскими отрядами. Вершиной французской партизанской войны сеславинцев было решительное нападение на соединявший Сену с Луарой Орлеанский канал — быстрое, со стрельбой из орудий по вяло оборонявшимся французам, с лихой казачьей атакой. Защитники канала были рассеяны, шлюзы сломаны, баржи с хлебом, предназначенные для Парижа, сожжены. Над французской столицей нависла угроза голода.

Но у высокого начальства эта виктория одобрения не вызвала. Александр I бережно относился к собственному имиджу просвещенного монарха, поэтому казаков и командира поругал и приказал шлюзы восстановить — мол, мы не с народом Франции воюем, а с Бонапартом.

Зато в боях «официальных» никто казакам проявлять лихость не запрещал. И они славно повоевали при взятии Парижа. Вот что этой битве предшествовало.

Война во Франции не стала чередой сплошных побед русских вместе с союзниками. Наполеон, еще в 1813 году набравший новую армию (взамен сгинувшей в России) и постоянно ее пополнявший, совершал самые неожиданные маневры, лавировал между разрозненными армейскими соединениями и в нескольких мелких сражениях практически разбил одну из армий союзников, Силезскую. Но Главная армия коалиции по-прежнему представляла грозную силу. Наполеон сразился с ней при Арси-Сюр-Обе (казаки в этой битве прикрывали армию с фланга), отступил с потерями, но движение армии коалиции приостановил. Бонапарт намеревался зайти в тылы врага, присоединить гарнизоны, заблокированные союзниками, и угрожать им откуда не ждали. При этом путь на Париж для коалиции оставался практически открытым, но Наполеон сознательно шел на риск. И, конечно, союзники его побаивались, но все же 12 (24) марта приняли решение идти на Париж. Таким образом, маневр Наполеона не увенчался успехом, и это окончательно стало ясно после битвы при Фер-Шампенуазе 13 (25) марта, в которой Главная армия союзников, шедшая на Париж, встретилась с корпусами маршалов Мармона и Мортье, маршировавших в противоположную сторону — на соединение с Наполеоном.

Удаль сеславинцев

Встреча была неожиданной, но бой развивался без особых сюрпризов, по всем правилам военной науки. Под атаками кавалерии союзников французские войска, держа строй, понемногу отступали в поисках лучшей позиции, беспрестанно отстреливаясь. Но французам не повезло с погодой. После шести часов боя резко усилился ветер, пошел сильный дождь. В двух шагах нельзя было ничего различить, и стрелять по противнику было невозможно. Атака усилилась, несколько каре было разрушено. Казаки Сеславина в ходе боя налетали на французов с флангов, усиливая смятение. Французам несколько раз удавалось остановить бегство и вновь построиться, но поражение было неминуемым. Ему способствовал и разгром приближающегося обоза с 5000 солдат конвоя.

Путь на Париж был свободен. К 18 (30) марта войска коалиции подошли к нему с трех сторон. Атаковать было решено незамедлительно — ждать армии Наполеона союзникам не улыбалось. Бои за высоты, захват которых позволял обстреливать город, были кровопролитными. Союзники потеряли 8 тысяч бойцов, из них 6 тысяч русских. Но 19 (31) марта столица Франции капитулировала. Через несколько дней Наполеон отрекся от престола. А 30 мая был подписан мир.

Все казаки 3-го полка получили медали за взятие Парижа. Но вернулись с поля боя немногие. Половина казаков легла на полях сражений.

Еще несколько лет казаки служили на границе с Пруссией, потом вернулись домой. А вскоре нагайбаков ждало новое переселение. В 30-е годы XIX века началось освоение пустовавшего до сей поры участка степи в Оренбургской губернии. Изменялась граница, по ней строилась новая укрепленная линия. Казаки переезжали в новые поселения, которые поначалу обозначались порядковыми номерами от 1 до 31, но уже в 1843 году их переименовали в честь побед русского оружия на суше и на море в самые разные годы. Так появились здесь поселок Бородинский и Рымникский, Чесменский и Куликовский, Варшавский, Лейпцигский, Арсинский (в честь битвы при Арси-сюр-Обе), Кассельский и многие другие. Ну и, конечно, Париж и Фершампенуаз.