Зачем геймеры «убивают» русских
Новый эпизод хитовой серии военных компьютерных игр Call of Duty. Modern Warfare или «Зов долга. Современная война» наделал много шума. Неожиданно вышедшая меньше недели назад новинка вдруг стала бить все рекорды по негативным отзывам. Так, всего за несколько дней рейтинг игры на крупнейшем и авторитетном игровом портале Metacritic обрушился вдвое — до 4 из 10 баллов. И падение продолжается. В такой стремительной растрате рейтинга виноваты русскоговорящие пользователи. И если присмотреться, становится понятным почему: Россия в новой западной игре — воплощение зла, которое нужно безжалостно истреблять.
Плохие русские в западных играх — устоявшийся тренд. Бравые коммандос противостояли «красной угрозе» на 8-битных Dendy, а знаменитый Джеймс Бонд мочил агентов Кремля еще на Intel-286. В известной стратегии Red Alert 1996 года мир захватывал агрессивный СССР, от него же освобождали США в стрелялке «Борцы за свободу» (Freedom Fighters, 2003).
Со временем картинка становилась реалистичнее, а использование образа врага — провокационнее. Самый громкий скандал связан все с той же Call of Duty. Эпизод, вышедший в 2009-м, прогремел на весь мир из-за миссии «Ни слова по-русски». В реалистично воссозданном аэропорту «Внуково» предлагалось устроить настоящую бойню, пачками истребляя ни в чем не повинное гражданское население.
Тогда дело дошло даже до Госдумы, которая требовала от производителя фирмы Activision отозвать с полок магазинов русофобскую игру. Разработчик поспешил оправдаться: «Наша идея была неверно истолкована. Игра осуждает терроризм, а миссию можно проигнорировать». Чуть позже, в версии, что вышла на российский рынок, злосчастный эпизод с расстрелом русских граждан был вырезан. Но игроки остальных стран могут спокойно и дальше стрелять в россиян. Все поняли, времена «клюквы» с «ужасными русскими», которые вроде бы минули вместе с «холодной войной», вернулись.
Отечественные геймеры, успевшие познакомиться с новинкой Call of Duty. Modern Warfare, единодушны: иначе как русофобской игру не назовешь.
YouTube пестрит гневными отзывами. Недоумевают даже очень лояльные к Западу геймеры: «У нас нет войны, но в играх мы воюем?», «Зачем они опустились до такой плохо скроенной пропаганды?», «С трибун они вещают о дружбе, а сами готовы убивать нас». Дело в том, что в вымышленной стране, где идут боевые действия, без труда угадывается Сирия.
И там, по сценарию игры, происходит страшное и немыслимое в реальности: среди руин городка российские солдаты вешают мирных жителей. «Мы можем уйти мирно, но только если мы поможем друг другу», — цинично комментирует один из военных.
В противовес палачам из России — благородные солдаты НАТО и борцы за свободу из местных. Вот одна из цитат представителей альянса в игре: «Русские понимают только насилие? Так я покажу им насилие!». Другая фраза вообще не оставляет кривотолков: «Хорошая работа — бить русских».
Скандал уже привел к тому, что известный производитель приставок Sony отказалась от продаж игры в России. Репутация дороже. Однако игроки из других стран спокойно могут приобрести копию.
— Это значит, что миллионы подростков по всему миру будут ловить в прицелы силуэты с триколором, — рассказывает психолог, бывший сотрудник спецназа Внутренних войск Антон Белоцкий. — Сразу вспоминаешь о «расчеловечивании» времен нацисткой пропаганды. Тогда в ход пускали киноленты с образом врага, пытающегося поработить Германию. Теперь используют самый продвинутый и действенный вариант — видеоигры. Несформированная подростковая психика быстро съест все образы, которые предлагает эта игра. И они закрепятся в сознании.
При этом эксперт не считает, что игры сами по себе провоцируют насилие. Другое дело, если разработчик умышленно вкладывает туда провокационные образы-маркеры.
— Весь вопрос в начинке, — продолжает Белоцкий. — Часто образ России умело сплетают с толкиеновским местом страха и ужаса — Мордором, населенным жуткими орками. Молодежь, чьи представления о мире только формируются, получает готовую установку в сознание. Например, такую: «Россия — это зло, враг». Вот она технология психологического внедрения во всей красе. Потом установку останется лишь перенести в реальность.
Психолог также отметил и еще одну деталь — сегодня сама война все больше походит на компьютерную игру. По его мнению, чисто психологически, оператор, управляющий из штаба или бункера, уже не чувствует особой разницы игра ли это или реальность.
— В итоге нет чувства опасности и, тем более, — ответственности за содеянное. Таким образом, с помощью вот таких игр можно готовить будущих операторов к убийствам. Возникшие угрызения совести быстро успокоит виртуальный «опыт».
