Прага, 1945-й: правда и вымыслы

В мае 1945 года, уже после взятия Берлина, столицы фашистской Германии, нашим солдатам пришлось жертвовать жизнями ради освобождения Праги. Западные переписчики истории пытались и пытаются отрицать решающую роль Красной армии в спасении чешской столицы. Может быть, в этот раз они не лгут? «Армейский стандарт» разбирался с противоречиями во взглядах на последнюю операцию Второй мировой войны в Европе.

Преданная союзниками

На протяжении почти тысячи лет Чехия входила в состав Германской и Австро-Венгерской империй. По окончании Первой мировой войны она наконец-то получила независимость, образовав вместе со Словакией единое государство. Но наслаждаться свободой чехам и словакам довелось недолго.

В 1938 году премьер-министры Великобритании и Франции, Невилл Чемберлен и Эдуар Деладье, пожертвовали Чехословакией ради «умиротворения» Гитлера («Мюнхенский сговор»). Не преминула откусить от соседки лакомый кусочек (Тешинскую область) и Польша, «эта гиена Европы», по меткому выражению Уинстона Черчилля.

Когда Германия предъявила Чехословакии территориальные претензии, английский и французский посланники потребовали от чехословацкого правительства выполнения всех условий Германии. Более того, они прямо заявили: «Если же чехи объединятся с русскими, война может принять характер крестового похода против большевиков. Тогда правительствам Англии и Франции трудно будет остаться в стороне»(!).

Несмотря на столь подлый демарш западных союзников Чехии и их угрозы своей «союзнице», Советский Союз готов был оказать Чехословакии прямую военную помощь. Возможно, это в зародыше предотвратило бы большую войну в Европе. Польша, однако, категорически воспротивилась проходу советских войск через ее территорию. А менее чем через год, словно по иронии судьбы, Вторая Речь Посполитая стала жертвой фашистской Германии. Гитлеровские полчища начали победное шествие по Европе…

Германский протекторат

Окончательно оккупировав всю Чехословакию (1939), Гитлер разделил ее на две части. Словакия стала «независимым» сателлитом Германии, а Чехию фюрер включил в состав рейха в виде «Протектората Богемии и Моравии».

Нет, чехи отнюдь не получили прав полноценных граждан. Их, как и всех прочих славян, немецкие фашисты записали в «недочеловеки». Но весьма примечательно, что на протяжении всего шестилетнего периода оккупации, от ее начала и до конца войны, движения сопротивления в «протекторате» почти не было!

Да что там! Даже весной 1945-го чехи исправно и качественно «клепали» для вермахта танки, самолеты, пушки, боеприпасы… Страх перед немцами легко перевешивал чувство оскорбленного национального достоинства.

Были, конечно, среди словаков и чехов патриоты своей страны. Из них даже удалось на последнем этапе войны сформировать один армейский корпус. Он сражался с фашистами в составе 4-го Украинского фронта. Но основная масса населения молча трудилась на заводах во благо гитлеровского рейха.

Запоздалый бунт

Настроения изменились только после окончательного крушения Германии и падения ее столицы. В Праге власть в свои руки взял Чешский национальный совет. Подобно лидерам Варшавского восстания 1944 года, его члены даже не попытались согласовать свои действия с советским или американским командованием.

Да и в чем вообще был смысл столь запоздалого выступления против всего лишь стремящихся поскорее уйти на запад остатков германской армии? Ответ на этот вопрос не требует архивных изысканий, мучительных раздумий и глубоких исследований. Он прост и лежит на поверхности.

Организаторы Пражского восстания явно преследовали две цели. Во-первых, они хотели зафиксировать хоть какое-то участие чехов в войне с фашистским рейхом. Момент казался им очень удобным. Германия была уже побеждена и агонизировала, что позволяло надеяться на достижение успеха малой кровью.

Во-вторых, расчет был на то, что находящиеся всего в 70 километрах от Праги американские войска успеют прийти на помощь восстанию раньше советских армий, которым надо было преодолеть расстояние впятеро большее. Это предполагало и последующее вхождение значительной части Чехии, вместе с ее столицей, в американскую зону оккупации.

Субъективный фактор

Совершенно неожиданно для организаторов Пражского восстания все их хитроумные расчеты оказались глубоко ошибочными, а поставленные цели — недостижимыми. Тому были две веские причины.

Первая из них носила субъективный, личностный характер. Остатками немецкой группы армий «Центр» командовал Фердинанд Шёрнер. Этот немецкий фельдмаршал, при всей его причастности к преступлениям фашистского режима, являл собой пример бескомпромиссного и упорного вояки. В последние месяцы войны он приказывал публично вешать всех немецких дезертиров, прикрепив им на грудь таблички с надписями: «Герой рискует, трус погибает наверняка», «Я не хотел защищать женщин и детей» и т.п.

Шёрнер собирался во что бы то ни стало прорваться на запад для сдачи в плен американцам, а путь туда лежал через Прагу.

Вторая причина неудачи замысла организаторов восстания тоже упиралась в особенности личности. Командующий войсками наших западных союзников Дуайт Эйзенхауэр не собирался нарушать ялтинские договоренности между главами государств антигитлеровской коалиции. А согласно этим соглашениям, вся Чехословакия подлежала занятию советскими войсками. Американцам нужен был сильный союзник для скорейшего окончания войны с Японией.

Решимость Шёрнера подавить восстание и отказ Эйзенхауэра помогать восставшим неприятно удивили чехов. Но, к их радости, и опять же совершенно неожиданно для них, на помощь восставшим пришла 1-я дивизия Русской освободительной армии (власовцы).

Это соединение насчитывало от 16 до 18 тысяч переметнувшихся на сторону врага советских военнопленных. Командовавший дивизией генерал-майор Сергей Буняченко рассчитывал путем еще одной измены (теперь уже немцам) и посредством сдачи Праги американцам добиться от них снисхождения и избежать советского военного трибунала. Забегая вперед, скажем, что его надежды не оправдались, и он был повешен после суда в Москве.

Проявили «готовность к сопротивлению»

5 мая восстание началось, и, по мнению большинства историков, началось оно стихийно. Проходящие через город группы и колонны немецких солдат вызвали в чехах запоздалое желание поквитаться за многолетние унижения. Начались нападения. Некоторую часть немцев чехам даже удалось разоружить.

Чешскому национальному совету пришлось возглавить стихийный порыв масс. Но какого-либо продуманного плана у руководителей восстания не было. Более того, даже для уже переехавшего из Лондона в Братиславу президента Чехословакии Эдварда Бенеша факт начала восстания стал полной неожиданностью. Однако, узнав о восстании, он поспешил заявить, что чешский народ тоже доказал свою «готовность к сопротивлению».

Это гордое заявление не может не вызывать сарказма. В 1938 году армия Чехословакии была вполне сопоставима с вермахтом по численности и техническому оснащению, но молча взирала на оккупацию фашистами Судетской области. А в 1939 году сопротивление вторгшимся нацистам оказала лишь одна (!) рота капитана Карела Павлика в городе Мистеке.

На протяжении всей войны в сознании народа доминировала точка зрения, что если освобождение и наступит, то придет оно извне, и что маленькому чешскому народу не стоит проливать кровь в неравной борьбе и подвергать Злату Прагу риску разрушения.

И лишь в мае 1945-го, когда Германский рейх уже конвульсивно содрогался в предсмертных судорогах, и когда головы немецких солдат и генералов уже занимали мысли только о спасении собственной шкуры, чехи наконец-то осмелели. Прекратив работу на вражескую армию, они вышли на улицы и дали бой бегущим на запад агрессорам. Уж лучше бы продолжали ждать освобождения!

Неожиданная помощь

В ночь с 5 на 6 мая восставшие возвели на улицах Праги около 1600 баррикад и приготовились к сражению. У них было около 30 тыс. единиц стрелкового оружия, отобранного у немцев и сброшенного с воздуха англичанами.

Немецкий генерал Шёрнер, узнав о происходящем, потребовал от Чешского национального совета пропустить его войска через Прагу. Руководители восстания оказались в весьма щекотливой ситуации. Реальных сил для упорного противодействия регулярным немецким частям у них не было, а принятие ультиматума могло привести к обвинению их в сговоре с фашистами. Они решили отмолчаться.

Тогда Шёрнер начал стягивать к чешской столице наиболее боеспособные части СС. Он отдал недвусмысленный приказ: «Восстание в Праге должно быть подавлено». На улицах города начались перестрелки. Нацисты стали расстреливать попавших им в руки жителей, включая женщин и детей.

В этот критический момент по просьбе одного из руководителей Чешского национального комитета, бывшего генерала чехословацкой армии Карела Кутлварша, в город вошла дивизия власовца Буняченко. Ей удалось занять большинство районов города и аэродром, на который, как думал Буняченко, прибудут подкрепления от американцев.

До 8 мая власовцы вместе с восставшими чехами удерживали Прагу. Но когда стало ясно, что американцы им на помощь не придут, руководители восстания предложили Буняченко покинуть город. Он и сам уже понял, что рискует попасть в плен к преданным им бывшим соотечественникам, и приказал дивизии двигаться на запад, к американцам.

Оставшиеся без поддержки чехи получили новый ультиматум от Шёрнера, требовавшего беспрепятственно выпустить его войска из Праги в западном направлении. В этот раз руководители восстания, решив не искушать судьбу, дали свое согласие. За это малодушное решение один из них впоследствии был расстрелян, а другие получили длительные тюремные сроки.

К моменту вступления в Прагу наших армий нацистов в ней почти не осталось. Но так случилось именно потому, что и недобитые гитлеровцы, и власовцы бежали из города от стремительно и неудержимо наступающих советских войск.

На выручку братьям-славянам

Еще 1 мая, во время завершения Берлинской операции, маршал Иван Конев получил из Ставки приказ готовить наступление на Прагу силами 3-й и 4-й танковых армий. Так как солдатам надо было дать отдых после тяжелых и кровопролитных боев, новую наступательную операцию запланировали на 12–14 мая. Восстание чехов заставило форсировать подготовку.

6 мая маршал Конев приказал «не считаясь с усталостью личного состава, развивать наступление быстрым темпом — 30–40 км, а танки — 50 км в сутки». Но танки генералов Павла Рыбалко и Дмитрия Лелюшенко втрое превысили темп наступления, заданный в приказе! Преодолев 350 км тяжелого пути, в том числе и через труднопроходимые Рудные горы, они вошли в Прагу 9 мая.

Западные историки вводят читателей в заблуждение, утверждая, что русские так спешили к Праге из опасения, что столицей Чехии овладеют американцы. На самом деле им хорошо известно о том, что ялтинские соглашения четко определяли, кто должен брать Прагу, и о том, что Дуайт Эйзенхауэр ни в коем случае не собирался портить отношения с русскими союзниками.

Но разве не привыкли мы уже к потоку грязи, в которой «западные партнеры» пытаются вымазать нашу Великую Победу?

Наши солдаты в который уже раз в истории бросились на помощь братьям-славянам. Не зная подробностей о происходящем в Праге, они шли выручать восставших чехов от фашистского террора. Победив Гитлера, они радовались тому, что выжили в страшной войне, но ни секунды не сомневались и в том, что, кроме них, помочь пражанам некому.

Иван Конев приказал не использовать в ходе штурма исторического центра Праги тяжелую артиллерию и бомбардировочную авиацию. «Благодарные потомки» тех чехов, которых он шел спасать, и чью столицу он так берег от разрушения, совсем недавно снесли памятник этому великому русскому полководцу.

Что можно сказать по этому поводу? Жаль их. Ибо убогость души может вызывать только жалость. Жалость уничижительную, которая есть не что иное, как презрение.

«Последний бой, он трудный самый»

С освобождением Праги военные действия еще не закончились. На запад пытались прорваться недобитые фашисты, и их надо было остановить и уничтожить. Немецкая группа армий «Центр» насчитывала около 900 тысяч солдат и офицеров. Она имела на вооружении 9700 орудий и минометов, 1900 танков и штурмовых орудий, около 1000 самолетов.

С нашей стороны в операции было задействовано более двух миллионов человек, около 30,5 тыс. орудий и минометов, примерно 2 тыс. танков и самоходок, более 3 тыс. самолетов. Примерно половина этих сил входила в состав наступавшего с севера 1-го Украинского фронта (командующий — маршал И.С.Конев). С юга их поддерживали войска 4-го Украинского фронта (командующий — генерал армии А.И.Ерёменко), а с востока удар наносили армии 2-го Украинского фронта (командующий — маршал Р.Я.Малиновский).

Начав наступление 6 мая, наши армии не прекращали его даже в ночное время. 8 мая были взяты города Дрезден, Баутцен, Гёрлиц, Теплице, Зноймо, Яромжице, Оломоуц. В этот же день наше командование обратилось к врагу с требованием сложить оружие ввиду подписания в Берлине безоговорочной капитуляции Германии. Немцы даже не ответили. Они стремились во что бы то ни стало пробиться в американскую зону оккупации и сложить оружие уже там.

Но в этот же день, 8 мая, немецкое организованное сопротивление было окончательно сломлено: танкисты 5-го гвардейского механизированного корпуса перехватили и разгромили штабную колонну группы армий «Центр». Генерал Шёрнер бежал в лес и вдвоем с адъютантом добрался до Тироля, где 18 мая его арестовали американцы. Был пойман и передан советской стороне и весь командный состав власовцев.

Всего в последней операции Великой Отечественной войны в Европе враг потерял более 40 тыс. солдат и офицеров убитыми и примерно 860 тысяч пленными. Наши людские потери составили: убитыми и пропавшими без вести — 11 тыс. 997 человек, ранеными — 40 тыс. 501 человек.

Эти советские солдаты принесли свою жизнь и здоровье на алтарь нашей Великой Победы уже после того, как Берлин, главное фашистское логово, был взят, а Германия повержена. Вечная им Слава и земной поклон от нас!