Защитник Земли Русской

Историческая наука не пришла к единому мнению о дате рождения Александра Ярославича Невского, одного из самых выдающихся полководцев средневековой Руси. Несколько столетий считалось, что он родился 30 мая (по старому стилю) 1220 года. Другие историки называют иную дату — 13 мая 1221 года. В любом случае можно говорить о 800-летнем юбилее выдающегося нашего соотечественника. «Армейский стандарт» решил, не вдаваясь в дискуссии архивистов и основываясь на исторической традиции, отдать дань уважения князю, посвятившему жизнь защите родной земли.

Потомок Мономаха

Александр был вторым сыном великого князя Ярослава Всеволодовича и праправнуком знаменитого Владимира Мономаха — выдающегося нашего полководца, многократно громившего половцев и сломившего могущество этих некогда грозных противников Руси. После возглавленных Мономахом походов половцы перестали чувствовать себя неуязвимыми на бескрайних просторах степи. Русь взяла верх над «степью» и сохраняла доминирующее положение над ней вплоть до нашествия монголов.

По линии матери дедом Александру приходился другой потомок Мономаха — Мстислав Удатный, одержавший славные победы над венграми и поляками, но оставшийся в истории главным образом как один из главных виновников жестокого поражения русского войска от монголов на Калке.

После Мономаха и до Дмитрия Донского, который приходился Александру праправнуком (как сам Александр — Мономаху) нет в русской истории личности, равной Александру Ярославичу Невскому по масштабу и значению. Он многое сделал для Руси как дипломат и государственный деятель и одержал блестящие победы, защищая Родину от внешних врагов. Литовцы, шведы и немцы ощутили на себе его крутой нрав и жестоко пострадали от его полководческого таланта.

Между двух огней

Русь переживала страшное время. Огненный смерч Батыева нашествия опустошил в 1237–1239 годах ее северо-восточную часть, а в 1239–1240 годах прошел, сея всюду смерть и разрушения, и по юго-западным княжествам. Новгород и Псков уцелели. Почти не пострадало Смоленское княжество. Княжества Турово-Пинское и Полоцкое беда минула вовсе. Однако и на эту чудом уцелевшую часть русских земель обратились хищные взоры. Только уже не с востока, а с запада.

Идеологом натиска на восток было прежде всего католическое духовенство во главе с папами. Основную военную силу являл собой Тевтонский орден. Богатство и могущество ордена были таковы, что один из самых знаменитых его великих магистров Герман фон Зальца в споре между папой Гонорием III и германским императором Фридрихом II выполнял роль третейского судьи!

Рыцарей-тевтонов опрометчиво пригласили в Прибалтику поляки. С трудом сдерживая натиск воинственных язычников-пруссов, они временно обрели в лице немецкого ордена сильного союзника. Скоро полякам пришлось горько пожалеть о таком решении.

Кроме Тевтонского ордена, и задолго до него, на балтийские берега пришли немецкие рыцари, основавшие на землях нынешних Эстонии и Латвии орден меченосцев (впоследствии Ливонский орден). Северная часть Эстонии стала добычей датчан. Финляндию и Карелию упорно пытались прибрать к рукам шведы.

Новгородская республика тоже пыталась подчинить своему влиянию финнов и карелов, а восточная часть земель эстов и ливов уже два столетия входила в состав владений русских князей. Но с разделением Руси на уделы бороться против экспансии католического запада стало сложнее.

В 1232 году папа Григорий IX провозгласил первый крестовый поход против финских язычников и православной Руси. Закончился этот поход полным фиаско. Отец Александра, князь Ярослав Всеволодович, в 1234 году нанес меченосцам жестокое поражение близ Юрьева (Дерпта) на реке Омовже (Эмайыги) и «взя с ними мир на всеи правде своеи».

Нашествие монголо-татар на Великое княжество Владимиро-Суздальское дало почву для новых притязаний папы. В декабре 1237 года он объявил о начале второго крестового похода на финнов и русских. К тому времени орден меченосцев потерпел поражение от литовских племен земгалов и жемайтов (1236) и влился в состав гораздо более могущественного Тевтонского ордена.

А в июне 1238 года магистр объединенного немецкого ордена договорился с датским королем о разделе Эстонии и совместных действиях в Прибалтике при участии шведов. Хотя повода для войны против Новгорода у союзников не было, время для завоеваний казалось им весьма подходящим. Но, к их несчастью, земля Новгородская обрела уже защитника в лице молодого князя Александра Ярославича.

«Бог не в силе, а в правде»

Первую военную кампанию в качестве предводителя войска Александр провел против литовцев. Успешно отразив их разбойничье нашествие в земли Смоленского княжества (1239), он женился в городе Торопце на дочери полоцкого князя и занялся укреплением западных новгородских рубежей. Враг, однако, пришел сначала не с запада, а с севера.

Свою блестящую победу над шведами Александр одержал на берегу Невы, что и стало впоследствии поводом для наречения его Невским. Прозвище это дали ему не при жизни, а несколько десятилетий спустя, и ныне спекулянты от истории видят в этом признак малозначительности Невской битвы. Оставим это на совести любителей демонстрировать свое «нестандартное видение истории» и перейдем к описанию великого подвига нашего героя.

В начале июля 1240 года многочисленное по тем временам шведское войско погрузилось на сотню ладей (шнеков) и отправилось за море. Целью короля Эриха Шепелявого было полное подчинение себе Великого Новгорода и его обширных владений, простиравшихся от Финского залива и Чудского озера до Северного Урала.

Политикой королевства заправлял, впрочем, не столько сам король, сколько ярлы, занимавшие у скандинавов вторую, после короля (конунга), ступень в феодальной иерархии. Долгие годы ярлом был могущественный Ульф Фасе, а после его смерти (1247) титул и власть ярла перешли Биргеру Магнуссону, двоюродному брату Ульфа и зятю короля Эриха. Этот заносчивый аристократ и возглавил поход шведов в 1240 году.

В войске Биргера состояли также норвежцы и представители союзных тогда шведам финских племен (сумь и емь). Общая численность армии достигала пяти тысяч человек. У впадения в Неву реки Ижоры они высадились на берег.

 Вот как описывает это нашествие врага новгородская летопись: «Придоша свеи (шведы) в силе велице, и мурмане (норвежцы), и сумь, и емь в кораблих множество много зело; свеи с княземь и с пискупы (епископами) своими; и сташа в Неве устье Ижеры, хотяче всприяти Ладогу, и Новгород и всю область Новгородьскую».

Другие финские племена — карелы и ижорцы — держали сторону Новгорода. Один из старейшин ижорцев, Пелгусий, возглавлявший морскую стражу, немедленно сообщил Александру о вторжении врага. Но и сам Биргер не собирался действовать скрытно. Наоборот, он хотел продемонстрировать силу и устрашить ею молодого новгородского князя.

Отправив в Новгород послов, Биргер, «вождь опытный, дотоле счастливый, велел надменно сказать Александру: «Ратоборствуй со мной, если смеешь; я стою уже в земле твоей». Александр не изъявил ни страха, ни гордости послам шведским, но спешил собрать войско…» — пишет об этом событии Н.М.Карамзин.

У храма Святой Софии быстро собралась дружина князя и немногочисленные успевшие присоединиться к ней добровольцы из числа горожан. Всего — не более 1500 воинов. Сделав ставку на стремительность действий, Александр решил не медлить с выступлением. «Нас немного, а враг силен, — обратился он к соратникам, — но Бог не в силе, а в правде!». И немедленно двинулся на противника.

 «Глазомер, быстрота, натиск»

Даже ижорская морская стража не ожидала столь быстрого прибытия князя с дружиной. Получив сведения о противнике, Александр сам осмотрел лагерь шведов и составил блестящий план битвы. Вместе с присоединившимися к его небольшому войску ладожанами и ижорцами у князя было 1700 воинов. У врага — втрое больше. Нужно было не дать противнику шанса использовать численное превосходство.

На берегу расположилась лагерем меньшая часть шведского войска во главе с его предводителями. Основная масса воинов ночевала на стоящих у берега шнеках. Противник не ждал нападения, считая, что русские еще далеко. Этим и воспользовался Александр.

Рано утром 23 июля (по н.с.) 1240 года князь атаковал врага. Русский натиск был яростным и стремительным. Внезапный удар конной дружины обрушился на центр расположения противника. Одновременно отряд спешившихся воинов устремился вдоль берега, сбивая сходни, соединявшие шнеки с сушей.

В результате оставшиеся на борту шведы не смогли своевременно прийти на помощь гибнущим на берегу собратьям, которые стали отступать к реке. Биргер с отборными воинами прикрывал этот отход. После того как шатер его рухнул под топором дружинника Саввы (это в Средние века было почти равнозначно падению знамени), сдерживать русских становилось с каждой минутой все труднее. Но честь рыцаря не позволяла Биргеру обратиться к противнику спиной. И Александр предоставил ему возможность покинуть поле боя достойно.

В ходе битвы между предводителями состоялся рыцарский поединок. Наш молодой князь вышел из него победителем: «…возложи Биргеру печать на лице острым своим копием». Тяжелое ранение вождя окончательно деморализовало шведов. Они, неся большие потери, спешно отступили на корабли.

Ночью шведы вернулись на берег и, доверху нагрузив телами погибших воинов два шнека, убрались из новгородских владений восвояси. Общие их потери оцениваются числом от 200 до нескольких сотен человек. Русское войско в этом сражении потеряло убитыми всего лишь два десятка бойцов.

Невская битва на 50(!) лет отбила у шведов охоту воевать с Новгородом. А для всей Руси сражение стало поистине знаменательным: это была первая победа после страшного нашествия Батыя. Кроме того, имелся и еще один аспект — религиозный: православная Русь отразила католический крестовый поход, имевший целью в том числе подчинение русской церкви власти пап.

Drang nach Osten

Европа, однако, была хоть и разрозненна, но сильна общей для нее идеей католицизма. Папа Римский стоял над светскими государями и направлял вектор приложения их военных сил на восток. Русь, опустошенная монголо-татарским огненным ураганом, казалась западным вождям легкой добычей, и неудачу шведов они посчитали всего лишь досадным недоразумением. Уже в августе 1240 года крестоносцы начали еще один поход.

Новый натиск на восток был подготовлен более основательно. Рыцари двух орденов — Тевтонского и Ливонского — начали кампанию против Новгорода с целью отрезать этот торговый город от балтийского побережья и задушить его торговлю с Европой. Для этого им надо было овладеть цепью русских крепостей, прикрывавших новгородские владения с северо-запада.

Псков, младший торговый компаньон Новгорода, имевший такое же, как и у «старшего брата», республиканское правление, раньше всех других наших городов вступил в контакт с прибалтийскими немцами. Среди его жителей были и те, кто считал союз с орденом хорошим вариантом. Пример пруссов, эстов и ливов ничему их не научил.

Когда немцы осадили и взяли Изборск, разбив при этом пришедшее ему на выручку ополчение псковитян, в рядах последних наступил раскол. Поэтому через неделю после того, как рыцари подошли уже ко Пскову, кучка местных бояр открыла им ворота. Во главе предателей стал некий Твердила, назначенный оккупантами посадником города.

Столь грозная внешняя опасность отнюдь не помешала свободолюбивым новгородцам изгнать в это время Александра. Господин Великий Новгород вообще особо не церемонился со своими князьями, которые имели в этой торгово-феодальной республике очень ограниченную власть. Они являлись, по сути, лишь наемными военными вождями и верховными судьями. Неугодного князя вече не только отстраняло от «должности», но и, как правило, сажало под домашний арест. Освобождал предшественника его преемник, избранный вечем и уже прибывший в Новгород.

Но в начале 1241 года немцы захватили и все южное побережье Финского залива вместе с Копорьем, опорным пунктом Новгорода в земле вожан. А когда конные разъезды немцев стали грабить купцов всего в 30 верстах от самой столицы северо-западной Руси, к Ярославу Всеволодовичу было направлено посольство, чтобы просить у него князя.

Предложенного им Андрея, брата Александра, новгородцы отвергли. Им был нужен только сам Александр. Они отправили к невскому герою архиепископа и бояр, которые повинились перед ним и упросили вернуться. Великий князь Ярослав не стал возражать против такой замены.

«Бысть сеча зла»

Прибыв в Новгород, Александр сразу выступил с войском к Копорью и взял эту крепость штурмом. Вскоре были очищены от немцев и все другие земли Новгорода. А в марте 1242 года, дождавшись от отца подкреплений во главе с братом Андреем, Александр овладел и Псковом. Казнив предателей, князь двинулся на территорию врага.

Когда передовые русские отряды натолкнулись на главные силы противника и были им разбиты, Александр решил отойти к Чудскому озеру и дать битву на его берегу. Сражение состоялось 12 апреля (по н.с.) 1242 года.

Русское войско имело численный перевес над армией крестоносцев: 15–17 тысяч воинов против 10–14 тысяч (по разным оценкам).

Сейчас «модными» стали высказывания, что численность с обеих сторон была меньшей раза в три и что сражение вообще носило характер небольшой пограничной стычки. Но эти «открытия» любителей громких сенсаций мало чего стоят с точки зрения фактов.

Зная традиционную тактику действий рыцарской конницы, Александр выстроил свое войско таким образом, чтобы спровоцировать врага на нанесение главного удара по центру русского строя. При этом он лучшие свои конные полки поставил на флангах, а дружину вообще оставил в резерве. А чтобы тяжелая кавалерия немцев не разорвала надвое строй русской пехоты, за ней он расположил обоз, в котором атака врага должна была завязнуть.

Все произошло так, как Александр и задумал. События развивались почти по классической схеме битвы при Каннах, хотя и не завершились окружением и полным уничтожением противника. Фланговые удары конницы полностью дезорганизовали немцев и их союзников. Дабы не быть зажатыми в кольцо, они обратились в беспорядочное бегство.

Русские впервые в истории не остались после одержанной победы на месте, а стали энергично преследовать разгромленного врага. «И гнали их русские, и секли семь верст». По данным летописи, в ходе битвы и преследования было убито 400 немцев, «а чуди без числа». Еще 50 немцев взято в плен. Немецкая хроника сообщает о 20 убитых и 6 плененных братьях-рыцарях.

Никакого противоречия в этих сообщениях нет. Даже в крупнейших битвах Столетней войны погибало до полусотни рыцарей с обеих сторон, хотя общие потери пехоты и конницы исчислялись в сотнях и тысячах павших. Ведь рыцарями назывались не все одетые в стальные доспехи всадники, а только те из них, кто относился к владетельной аристократии.

Теперь о «малозначимости» Ледового побоища. Даже три столетия спустя новгородцы всё ещё молились об упокоении душ своих предков, павших в «ледовом бою». Неужели они придавали бы такое значение второстепенной битве?

И до, и после описываемых событий один только Новгород не раз выставлял ополчение в 10–20 тысяч и более воинов. А для отражения врага, взявшего Псков и разорявшего прилегающие к их городу земли, они ограничились бы тремя-пятью тысячами, включающими вдобавок и княжеские дружины?

Значение Ледового побоища очень велико! После него орден вынужден был заключить с Новгородом мир, уступив не только все русские, но и часть своих земель. И еще десять лет рыцари не смели воевать против Господина Великого Новгорода. Такова была цена одержанной Александром победы!

Воин, полководец и дипломат

В 1245 году Александр Ярославич нанес сокрушительное поражение еще одним врагам Руси. Воинственные в те времена литовцы после нашествия Батыя осмелели настолько, что их грабительские вторжения все больше стали походить на завоевательные походы. Александр разгромил их, взял Торопец и, распустив по домам основное войско, отправился в погоню за разрозненными остатками вражеских сил с одной только своей дружиной.

Летопись повествует, что за несколько дней он еще семь раз громил врага. Дружинники князя, глумясь над пленными литовцами и в знак презрения к ним, привязывали пленников за руки к хвостам своих лошадей, что было позором для воина.

Всего же Александр Невский провел 12 военных кампаний, выиграв их все. Ни в одной из битв не оставил он противнику шансов. Но он был не только храбрым рубакой и блестящим полководцем. Служение Родине заставило Александра, ставшего великим князем киевским (1249) и владимирским (1252), превратиться и в дипломата.

Пользуясь благоволением к себе хана Батыя, Александр ездил в Орду и смягчал, насколько мог, тяготы ига для русских людей. Ему приходилось иногда остужать горячие головы братьев и подданных и быть при этом жестким. Но он понимал, что для успешного противодействия монголам у Руси нет пока достаточных сил, а безрассудный бунт может окончательно погубить ее.

После очередной поездки в Орду Александр тяжело заболел. Есть версия, что его там отравили по приказу преемника Батыя, хана Берке. Вряд ли это соответствует истине. Убить русского князя ханы могли и открыто, а терять верного союзника и вассала им было невыгодно.

По пути из Орды во Владимир сильно занемогший князь приехал в Нижний Новгород, оттуда — в Городец, где и умер 14 ноября 1263 года. Узнав о смерти Александра, митрополит Кирилл объявил в собрании духовенства: «Зашло Солнце земли русской!».

«Тело князя уже везли в столицу: несмотря на жестокий зимний холод, митрополит, князья, все жители Владимира шли навстречу ко гробу… Не было человека, который бы не плакал и не рыдал» — так написал о том скорбном дне Н.М.Карамзин.

Говоря же о причислении Александра Невского к лику святых, великий историк наш пишет: «Имя Святого, ему данное, гораздо выразительнее Великого: ибо Великими называют обыкновенно счастливых; Александр же мог добродетелями своими только облегчать жестокую судьбу России».

Потомки Александра Невского вырвали впоследствии русские земли из-под власти Золотой Орды. Но именно он в самые тяжелые годы ига дал людям надежду на будущее, силой побеждая врагов на западе и обаянием героя внушая уважение к себе на востоке.

Для нас, русских людей, Александр Невский, несомненно, великий герой и яркий пример служения Отчизне. Потому и память о нем будет сохраняться в веках!