Оружие карабахской войны: правда и вымыслы

Три корпуса армии Азербайджана в течение 44 дней, с 27 сентября по 9 ноября 2020 года, вели наступательные бои в Нагорном Карабахе, можно сказать, в прямом эфире. Рекламные ролики, профессионально отснятые и хорошо смонтированные военными операторами и монтажерами, не сходили с экранов республиканского телевидения. Немалое количество впечатляющих картинок пиарщики минобороны Азербайджана передали мировым СМИ. Самыми эффектными оказались кадры уничтожения с помощью ударных беспилотных летательных аппаратов техники и живой силы защитников непризнанной республики.

Азербайджанская армия показала миру пример ведения современной войны с использованием космической разведки и навигации, которые обеспечили широкое применение высокоточного оружия. Попробуем разобраться, с чем пришлось столкнуться защитникам Нагорного Карабаха и что осталось «за кадром» этой трагедии или триумфа — в зависимости от того, с какой стороны смотреть на итоги вооруженного конфликта.

Баку не скрывает, что у него есть космическая разведка. На сайте спутникового оператора Азербайджана — Азеркосмоса — указано, что страна располагает собственной группировкой телекоммуникационных космических аппаратов Azerspace-1 и Azerspace-2.

Кроме того, в составе орбитальной группировки космический аппарат дистанционного зондирования земли Azersky/Spot-6 (так на сайте Азеркосмоса) производства Airbus Defence and Space (Франция). Официально спутник Azersky используется в интересах Государственной пограничной службы. Но в действительности его функции гораздо шире.

Вместе со своим собратом Spot-7, остающимся в управлении французского оператора, он образует созвездие спутников для непрерывного получения данных высокого разрешения. В это созвездие входят и американские космические аппараты оптической разведки Pleiades-1A и Pleiades-1B, названные на сайте Азеркосмоса спутниками-партнерами.

Такой же статус у канадского спутника дистанционного зондирования земли RadarSat-2 с радиолокационной синтезированной апертурой. Он может в любое время суток и при любых метеоусловиях получать радиолокационное изображение поверхности и находящихся на ней объектов с детальностью, сравнимой с аэрофотоснимками.

Анализ возможностей Азербайджана в области космической разведки и навигации отвечает на вопрос, почему управляемые боеприпасы точно поражали как стационарные, разведанные ранее, так и подвижные цели.

Была ли «Красуха-4»?

Возникает вопрос: а где же были армянские силы и средства радиоэлектронной борьбы (РЭБ)? Почему они не защитили? И вообще, были ли они в Нагорном Карабахе?

Конечно, были, однако информация об использовании некоторых из российских комплексов РЭБ нуждается в подтверждении. Например, о применении мобильного комплекса «Красуха-4». О нем упоминало без ссылки на источник зарубежное интернет-издание Asia Times, зарегистрированное в Гонконге.

В то же время ни один из российских военных корреспондентов, находившихся во время боев в Нагорном Карабахе, о нем не сообщил. И это не случайно.

Дело в том, что комплекс 1РЛ257 «Красуха-4» предназначен для прикрытия стационарных объектов от бортовых радиолокационных станций (БРЛС) разведки американских самолетов Е-8С «Джистарс», многофункциональных БРЛС самолетов ударной авиации, разведывательных и разведывательно-ударных беспилотных летательных аппаратов «Глобал Хок» и «Предатор», а также БРЛС космических аппаратов радиолокационной разведки «Лакросс».

Впрочем, этот список, наверное, далеко не полный. По данным из неофициальных источников, в него можно добавить самолеты дальнего радиолокационного обнаружения и управления и системы наведения управляемых боеприпасов и другого высокоточного оружия.

«Красуха-4» обнаруживает источник сигнала в радиусе 150 км, определяет его параметры и воздействует на него помеховым излучением. Комплекс прикрывает наземные объекты от наведения оружия тактической авиации и разведывательно-ударных модулей в радиусе до 41 км. Реальные тактико-технические характеристики засекречены. Вероятнее всего, «Красуха-4» не использовалась защитниками непризнанной республики, ее не было и у армянской армии.

В своем видеообращении к народу в декабре 2020 года премьер-министр Армении Никола Пашинян заявил: «Небо было «закрыто», дамы и господа, поскольку в 2017 году для армянской армии вы приобрели за 42 миллиона долларов системы, которые, как выяснилось, просто не работают».

К «Красухе-4» это заявление не имеет никакого отношения. Речь идет о комплексе исполнительной радиотехнической разведки «Автобаза-М». Летом 2016 года пресс-секретарь Республиканской партии Эдуард Шармазанов заявил журналистам, что в рамках визита президента Армении Сержа Саргсяна в Санкт-Петербург 20 июня были достигнуты договоренности о предоставлении Еревану государственного экспортного кредита на десять лет с отсрочкой выплат до начала 2018 года для финансирования поставок продукции военного назначения российского производства.

Позже министр обороны Армении Сейран Оганян в интервью Общественному телевидению Армении подтвердил, что поставки российского вооружения, приобретаемого Арменией за счет российского экспортного кредита в размере $200 млн, начались.

В соответствии с перечнем, предусмотренным приложением №1 к соглашению, опубликованному на портале правовой информации, Армения приобрела зенитные ракетные комплексы «Игла-С», наземные комплексы исполнительной радиотехнической разведки «Автобаза-М», другое вооружение, военную технику, инженерные средства и средства связи.

«Автобаза-М» — это наземный комплекс исполнительной радиотехнической разведки, который является компонентом мобильного комплекса радиоэлектронной борьбы со станциями постановки мощных шумовых помех СПН-2 и СПН-4. Максимальная дальность разведки — 150 км.

Однозначно не известно, приобрела ли Армения «Автобазу» вместе со станциями постановки мощных шумовых помех. Озвученная Пашиняном стоимость в $42 млн указывает на то, что станции у Армении есть. В противном случае теряет смысл ее приобретать. И вот почему. В автоматическом режиме «Автобаза-М» осуществляет пассивный поиск излучающих РЛС. Определение угловых координат, параметров и класса РЛС осуществляется по пачке сигналов, принятых за время наблюдения цели (15 мс при частоте вращения антенны 12 оборотов в минуту и 30 мс — при шести оборотах в минуту). Обработанная информация передается на автоматизированные пункты управления ротами помех.

В состав каждой роты входят девять помеховых станций. Группировка станций помех обеспечивает прикрытие от обнаружения бортовыми РЛС бокового обзора, РЛС управления оружием класса «воздух — земля» наземных войсковых объектов с эквивалентной площадью рассеивания до 104 квадратных метров в радиусе 100 км, а также подавление радиолокационных станций обеспечения полетов на малых высотах 50–300 м.

Из тактико-технических характеристик «Автобазы-М» следует, что один комплекс мог прикрыть только один какой-то особо важный объект в системе обороны Нагорного Карабаха. И со своей задачей он, очевидно, справился успешно. Поэтому заявлять, что он «просто не работает», — это попытка дилетанта переложить на своего предшественника ответственность за поражение в осенней войне 2020 года.

РЭБ в системе обороны Арцаха

Достоверно известно, что у защитников непризнанной республики были унифицированные модули радиопомех пространственно-распределенной системы прикрытия объектов от прицельного применения высокоточного оружия «Поле-21Э». Их наличие в непризнанной республике подтвердил на пресс-конференции 19 ноября 2020 года экс-глава Генерального штаба Вооруженных сил Армении генерал-полковник Мовсес Акопян.

Он официально заявил, что Россия передала армянской стороне станции помех «Поле-21Э». По словам генерала, после начала работы комплекса азербайджанские военные четыре дня не могли «нормально» использовать свои беспилотные летательные аппараты.

Среди военных трофеев Азербайджана, по данным СМИ, оказался один российский комплекс РЭБ «Реппелент-1» и станция помех радиосвязи в УКВ-диапазоне Р-330П «Пирамида-1» из состава советского комплекса радиоэлектронной борьбы «Мандат».

О других средствах радиоэлектронной борьбы в армии непризнанной республики информация отсутствует. Вероятнее всего, их и не было. Но даже два комплекса — «Поле-21Э» и «Репеллент-1» — представляют собой внушительный арсенал для борьбы с беспилотниками.

«Поле-21Э» использовали для подавления работы приемных средств потребителей спутниковых радионавигационных систем — американской военной NAVSTAR (NAVigation System with Time And Ranging), более известной у гражданских потребителей как GPS (Global Positioning System), европейской «Галилео» или китайской «Бэйдоу».

Как поясняют в компании-производителе «Поле-21Э», заказчик сам определяет, для подавления какой системы спутниковой навигации ему требуются модули радиопомех. Из этого можно сделать вывод, что защитники Нагорного Карабаха могли применять «Поле-21Э» для подавления сигнала GPS. После замены на беспилотниках приемников GPS на «Бэйдоу» или ГЛОНАСС, о которых производитель «Поля-21Э» вообще не упоминает, полеты беспилотников могли возобновиться.

«В системе GPS применено кодовое разделение сигналов. Они проходят в очень узкой полосе, поэтому их удобно принимать и обрабатывать, но есть один недостаток. Сигнал поступает с высоты почти 20 тыс. км, он очень слабый, поэтому, зная частоту, его легко подавить. У ГЛОНАСС другой принцип разделения сигнала — частотный. Сигнал с каждого космического аппарата идет в очень широкой полосе. В этом есть свои недостатки, связанные с приемом и обработкой сигнала, но есть одно неоспоримое преимущество и, на мой взгляд, пожалуй, самое главное — его трудно подавить или внести в него искусственную помеху на земле», — рассказывал мне генерал-майор запаса Анатолий Шилов. Наш разговор происходил в то время, когда он занимал пост начальника Управления навигации, связи и наземных комплексов управления Федерального космического агентства РФ.

«Поле-21Э» подавляет сигнал спутника, тем самым превращая ударные беспилотные летательные аппараты и барражирующие боеприпасы противника в неуправляемые куски железа. Степень защищенности повышается, если развернута вся пространственно-распределенная система прикрытия объектов. В нее входит до 100 постов радиопомех (дистанционно управляемых объектов), на каждом посту — от одного до трех модулей радиопомех.

Комплекс «Поле-21Э» прикрывает район 150 км на 150 км, то есть площадью 22,5 тыс. кв. км. Это почти в два раза больше Нагорного Карабаха до начала боевых действий (11,4 тыс. кв. км). Заявленная разработчиками дальность подавления сигнала от спутника каждым модулем составляет не менее 25 км. Можно даже не принимать в расчет время передачи команды управления и получения донесения о состоянии и режиме работы поста радиопомех (без учета задержки в каналах GSM). Это занимает не более трех секунд.

Таким образом, в систему управления полетом беспилотника вносится помеха на шесть-восемь минут раньше, чем он начинает атаку на цель. Из этой статистики выбивается только израильский ударный беспилотник SkyStriker, который в момент пикирования может развить скорость до 500 км/ч. Но даже в этом случае в запасе остается три минуты, чтобы поставить помеху и вывести мобильный объект из-под удара.

Не меньшего внимания заслуживает и работа комплекса «Репеллент-1», «заточенного» под радиоэлектронную борьбу с малоразмерными разведывательными беспилотными летательными аппаратами и наземными пунктами их управления.

В Нагорном Карабахе комплекс мог в круглосуточном режиме осуществлять панорамное пеленгование радиосигналов, передаваемых с псевдослучайной перестройкой рабочей частоты. Иными словами, при скачках частоты свыше 1000 раз в секунду, вероятность обнаружения составляла не менее 0,85.

Станция радиотехнической разведки комплекса обнаруживала миниатюрные воздушные цели по их сигналам управления днем и ночью, в любых метеоусловиях на расстоянии не менее 30 км. При обнаружении цели формировались помехи двух типов: скользящая заградительная и прицельная.

«Бесчеловечная» авиация Азербайджана

Об эффективности применения в Нагорном Карабахе средств РЭБ «в чистом виде», без учета работы войсковой ПВО, говорить не приходится, тем более что в открытых источниках нет официальных данных о количестве потерянных Азербайджаном беспилотных летательных аппаратов. Западные блогеры каким-то образом подсчитали потери противоборствующих сторон, зафиксированные на видеозаписях в Сети.

Источник имеет довольно сомнительное происхождение, поэтому полностью полагаться на него нельзя. Тем не менее во Всемирной паутине гуляет цифра 36 потерянных беспилотных летательных аппаратов и барражирующих боеприпасов за 44 дня военного конфликта.

Начнем с того, что из 36 указанных единиц 14 — барражирующие боеприпасы, а 8 — неопознанные беспилотные летательные аппараты, которые тоже могли быть барражирующими боеприпасами. Отнести их к потерям можно только в том случае, если они не поразили цели.

Как и 11 самолетов Ан-2, использовавшихся для вскрытия системы ПВО обороняющейся стороны. Переделанные в беспилотные, или, как в шутку называют, бесчеловечные, летательные аппараты служили приманкой для ПВО, поэтому причислять их к потерям также некорректно.

Остаются два, как утверждают блогеры, якобы сбитых беспилотных летательных аппарата Bayraktar TB2. В то же время Армия обороны непризнанной республики 19, 20, 22 октября и 8 ноября заявляла, что в эти дни подразделения ПВО сбивали по одному турецкому беспилотнику, предъявляя в качестве доказательств фото- и видеоматериалы.

Российская пресса пошла дальше, объявив, что 19 октября были сбиты не менее девяти беспилотных летательных аппаратов Bayraktar. А известный военный эксперт Центра военно-политической журналистики Борис Рожин, больше известный в соцсетях под ником ColonelCassad, наоборот, утверждает, что де-факто на 100% подтвержден лишь один сбитый Bayraktar.

Обычно принято считать, что истина лежит где-то посередине. Но не в нашем случае. Дело еще и в точности терминологии. Беспилотные летательные аппараты могли сами упасть в результате поломки или потери связи со спутниками и базовыми станциями управления. Не исключена заслуга в их уничтожении и расчетов РЭБ.

Наконец, в списке потерь, составленном западными блогерами, нет разведывательных аппаратов Orbiter-2M «Гарангуш» («Ласточка») и Aerostar («Шахин»), которые сделаны по израильской лицензии на бакинском предприятии «AZAD Systems Co». Это предприятие входит в состав производственного объединения «Шарг» министерства оборонной промышленности Азербайджана. Orbitеr-2M способен находиться в воздухе 4–5 часов на высоте 4–6 км, а беспилотный аппарат Aerostar — до 12 часов на высоте 10 км. Можно предположить, что беспилотники обоих типов активно использовались в вооруженном конфликте и, возможно, вошли в число потерь как «неопознанные» беспилотные летательные аппараты.

Несмотря на эти потери, азербайджанская сторона показала свое превосходство в разведке, целеуказании и наведении управляемого оружия. Об этом свидетельствует, в частности, соотношение потерь боевой и специальной техники. Считалось правилом, что наступающие войска несут их больше, чем обороняющиеся. В этой связи в Боевом уставе Сухопутных войск прямо прописано: для эффективного наступления создавать трехкратное превосходство в живой силе и технике.

В Нагорном Карабахе все получилось наоборот: защитники потеряли танков почти в пять раз больше, автотехники — в семь раз, в артиллерии потери оказались вообще несопоставимые, и только в легкой бронетехнике они почти сравнялись.

По данным зарегистрированного в США интернет-ресурса Lost Armour, соотношение потерь несколько другое: танков армянские войска потеряли более чем в два раза, бронетехники — почти в полтора, а вот в артиллерии — по-прежнему несопоставимые потери.

В любом случае можно сделать вывод, что удары наносились в первую очередь по средствам поражения — танкам и артиллерии, по позициям подразделений ПВО, а также по автотехнике в целях нарушения оперативной переброски войск и сил на наиболее угрожаемые направления.

Важную роль в разгроме обороняющейся стороны сыграло эффективное использование современных средств разведки, целеуказания и наведения оружия. Без массового применения беспилотников это сделать вряд ли представлялось возможным.

Средства РЭБ армянской стороны в данной ситуации со своей задачей не справились. Но не потому, что были плохими, а из-за общих изъянов в организации обороны, допущенных как руководством самой непризнанной республики, так и официальным Ереваном.

Новый щит от нового меча

Для российских военных опыт применения беспилотников различных типов и противодействия им средствами РЭБ интересен прежде всего тем, что он один из первых в военном конфликте, в котором с обеих сторон участвовали профессиональные армии. В одинаковой степени он показал важность развития как беспилотной авиации, так и оружия, основанного на новых физических принципах.

Бурное развитие беспилотной авиации сопровождается оснащением летательных аппаратов бортовыми специализированными станциями радиоэлектронного противодействия и наблюдения. Беспилотные летательные аппараты обладают возможностью их точечного использования при решении конкретной задачи, например, использования мощного СВЧ-излучения для поражения радиоэлектронной техники противника или внедрения в его радиоэлектронную сеть управления. Кроме того, беспилотный летательный аппарат способен к работе в едином информационном пространстве (единой динамической интегрированной боевой среде).

С большой долей вероятности можно предположить, что новые беспилотники в недалеком будущем получат искусственный интеллект, благодаря чему отпадет необходимость вмешательства со стороны человека-оператора в их управление. Для «думающего» беспилотника связь с центром управления или космическим аппаратом для получения точных навигационных сигналов станет вторичной. Искусственный интеллект разработает алгоритм выполнения полетного задания, а потом проконтролирует его исполнение.

Для ориентирования в пространстве достаточно иметь независимую бесплатформенную инерциальную навигационную систему. Такие системы сейчас включают в контур бортового оборудования самолетов и ракет.

В память системы управления беспилотником вводятся карты местности, опорные точки маршрута, радиоэлектронные, оптические и другие образы объектов, назначенных для уничтожения. Во время полета аппарата его искусственный интеллект получает информацию от бортовых датчиков, сопоставляет ее с сохраненными в памяти образами и назначает цели для уничтожения.

Таким образом, устраняется самое уязвимое место боевого летающего дрона — источник излучения радиосигнала, по которому его ищут и идентифицируют радиолокационные станции ПВО и РЭБ.

Затронув в своем выступлении на конференции по искусственному интеллекту 4 декабря 2020 года тему использования искусственного интеллекта в военной сфере в целом, Владимир Путин отметил: «Мы должны иметь в виду эти риски и, подумав заранее, купировать».

Применение средств радиоэлектронной борьбы для искажения, «зашумления» или иного подавления сигналов навигации, целеуказания и наведения оружия имеет свои пределы по частоте и мощности. Самое же главное — это довольно сложная и разнообразная по видам, громоздкая и дорогостоящая аппаратура, которая в будущем может существенно потерять свои преимущества в критерии «цена — качество».

Уже сейчас существует более полусотни комплексов РЭБ различного типа и назначения. В их разработке и производстве участвуют несколько крупных корпораций и десятки входящих в них научно-исследовательских институтов. Дальнейшее разнообразие типизации может привести к кризису производства и применения средств РЭБ в боевых условиях.

С 2011 года делаются попытки создать сверхвысокочастотное (СВЧ) оружие, основанное на новых физических принципах, которое дистанционно, на удалении в десять и более километров, воздействовало бы не на сигнал, а на его источник. То есть непосредственно на полупроводниковый кристалл или пленку с электронной схемой. И экспериментальные образцы такого оружия в России уже созданы. Остается довести их до промышленного образца.

***

Когда в IV тысячелетии до нашей эры человек выковал первый бронзовый меч для нападения на соседа, тот сделал себе щит для защиты от нового оружия. С тех пор состязание в создании средств нападения и защиты не прекращалось. Новое оружие в эпоху цифровизации и искусственного интеллекта приведет к возникновению и новых способов защиты от него. Главное, чтобы не стать в этом процессе аутсайдером и не остаться без меча или без щита.