Кольберг, 1761. Румянцев, егеря и колонны

260 лет назад в ходе Семилетней войны (1756–1763) русские солдаты под командованием Петра Александровича Румянцева овладели прусской крепостью Кольберг, имевшей важнейшее стратегическое значение. Во время этой осады великий русский полководец одним из первых в мире применил сочетание ударных колонн пехоты с рассыпным строем самых метких стрелков — егерей. Статья «Армейского стандарта» посвящена юбилею славной победы.

Третья попытка

Курфюршество Бранденбург, превратившееся после поглощения Восточной Пруссии в королевство, обладало относительно небольшой, но поистине первоклассной армией. Даже в сравнении с армиями других германских государств она отличалась прекрасной выучкой, образцовым порядком и железной, а точнее будет сказать — палочной дисциплиной.

В Семилетней войне эта армия стала противником нашей. Король Фридрих II поначалу довольно низко оценивал боевые качества русских войск, однако сражения под Гросс-Егерсдорфом, Цорндорфом и ужасающий разгром под Кунерсдорфом убедили его в ошибочности первоначальных взглядов.

Но все же прусская армия оставалась грозной силой до самого конца войны, и для того чтобы ее побеждать, от наших солдат и полководцев требовалось напряжение всех сил. Две неудачные попытки взятия приморской крепости Кольберг стали наглядным подтверждением того, что ожидать легких побед над пруссаками не стоит.

Первый раз овладеть Кольбергом попробовал генерал Иван Иванович фон Пальменбах с десятитысячным корпусом в 1758 году. Незадолго до этого русская армия под командованием Виллима Виллимовича Фермора выдержала под Цорндорфом сражение с прусским войском, во главе которого стоял сам король Фридрих. Проявив недюжинную стойкость, русские солдаты отразили все атаки и не позволили честолюбивому королю одержать победу.

Но осада крепости не дала положительного результата. Хотя осадный корпус достиг окружающего вражеские укрепления рва и даже форсировал его на плотах, все попытки штурма были гарнизоном отражены. Через 13 дней Пальменбах отступил от города.

Второй приступ к Кольбергу был осуществлен с моря. В конце лета 1760 года к крепости подошли 27 линейных кораблей и фрегатов, 17 малых кораблей и транспортных судов. Столь внушительные силы Балтийского флота во главе с адмиралом Захаром Даниловичем Мишуковым поддержала также союзная шведская эскадра в составе девяти линейных кораблей.

Располагая такой армадой, адмирал решил не ждать подхода сухопутных войск. Он начал бомбардировку Кольберга и высадил на берег десант из трех тысяч «морских солдат». Но операция закончилась полным провалом. Узнав о подходе на помощь осажденным шеститысячного прусского корпуса, вдвое превосходившего наши силы по численности, десантники частью эвакуировались на корабли, частью отступили по суше. Пруссакам досталось 600 пленных, 13 пушек и прочие трофеи.

Примерно через год началась третья осада города. В этот раз подошедшим к Кольбергу корпусом командовал Петр Александрович Румянцев, которого Фридрих II, по слухам, называл единственным опасным русским генералом. В его распоряжении было 15 тысяч пехотинцев и всадников.

Через две недели к крепости подошел русско-шведский флот из 24 линейных кораблей, 12 фрегатов и бомбардирских кораблей, а также большого числа транспортных судов, доставивших Румянцеву подкрепление в 7 тысяч солдат. Командовал объединенным флотом опытный моряк — вице-адмирал Андрей Иванович Полянский.

Осада

Гарнизон Кольберга к началу третьей осады был значительно усилен и достиг численности в 3 тысячи бойцов. Возглавлял их распорядительный и храбрый комендант майор Генрих фон Гейден, отличившийся во время предыдущей обороны города в 1758-м и 1760-м годах. Кроме того, на подступах к крепости в мощно укрепленном лагере расположился восьмитысячный корпус принца Евгения Вюртембергского.

Король Фридрих прекрасно понимал стратегическое значение небольшого городка с населением всего в шесть тысяч жителей. Ведь в случае овладения им русские войска получали порт, через который необходимые им припасы и подкрепления доставлять было бы гораздо проще, чем по суше. Поэтому для удержания Кольберга в помощь Евгению Вюртембергскому выступил корпус под командованием энергичного генерала Дубислава фон Платена.

Румянцев оказался в весьма непростом положении. Болотистая местность, водные преграды в виде реки Парсенты и заполненного водой рва сами по себе являлись серьезными препятствиями, а фортификационные сооружения на подступах к цитадели пруссаки значительно усилили с учетом опыта двух предыдущих осад.

Общая численность гарнизона и двух вражеских корпусов не давала шансов на успех лобовой атаки теми силами, которые имелись в распоряжении Румянцева. Помощь флота ограничивалась мощностью пушек, позволявшей обстреливать сам Кольберг, но не укрепленные позиции перед ним.

Однако и будущий герой Ларги и Кагула был весьма непрост. Он отверг план осады, навязанный ему из Петербурга, и действовал сообразно обстановке. Учитывая, что русско-шведский флот безоговорочно господствовал на море, Румянцев решил перерезать и все сухопутные пути снабжения противника.

Когда Евгений Вюртембергский отправил в рейд по русским тылам всю свою почти бесполезную при обороне укреплений конницу, наш командующий выслал ей на перехват отряд под командованием полковника Александра Бибикова (в будущем — известного генерала). При возвращении в Кольберг пруссаки были разгромлены наголову, а обоз с продовольствием, который они пытались провезти в крепость, достался русским.

Остатки разгромленной прусской кавалерии пополнили подошедший корпус Платена, ставший лагерем за рекой юго-западнее города. Достаточных сил для его прямой атаки при одновременном продолжении блокады крепости у Румянцева не было. Но он решил проблему, вынудив Платена отступить без решающего сражения…

Отрядив небольшие мобильные группы, он перерезал пруссакам сообщение с их главной базой в Штеттине. Отряды, высланные Румянцевым, поддержал своими силами Фермор, так что вскоре корпуса Платена и Вюртембергского, а также гарнизон Кольберга стали испытывать голод и нехватку боеприпасов.

Это вынудило сначала Платена, а затем и принца Вюртембергского покинуть защитников Кольберга. Попытка последнего обойти Румянцева и атаковать его с тыла была пресечена. Заранее выделив часть сил для отражения этого наступления, Румянцев нанес пруссакам весьма чувствительное поражение.

Через несколько дней гарнизон Кольберга капитулировал. Произведенный в полковники за удачные действия в ходе первых двух осад комендант Генрих Гейден вручил Румянцеву свою саблю. Случилось это 16 декабря (по новому стилю) 1761 года. Вместе с комендантом в плен сдались 3 тысячи прусских солдат и офицеров. Русскими в качестве трофеев было взято 20 знамен и 173 пушки.

Восхождение звезды Румянцева

Взятие Кольберга стало примечательной вехой в развитии русского военного искусства. Петр Александрович Румянцев смело отступал от общепринятых правил и догм, своевременно и четко реагировал на быстро меняющуюся обстановку боя. Он искусно распоряжался немногочисленной кавалерией, грамотно сочетал действия пехоты и артиллерии.

Румянцев несколько раз проигнорировал поступавшие ему рекомендации снять осаду и отойти. Он четко знал, что и зачем делает, и целенаправленно продвигался к поставленной цели. При этом он проявлял терпение и не лез на рожон, всегда действуя продуманно и избегая ненужных жертв. Тактика овладения крепостью, продемонстрированная полководцем, стала образцом для подражания не только для российских, но и для многих европейских военачальников.

Главным же достижением Румянцева при осаде Кольберга стало внедрение нового боевого порядка. Господствовавшая в те годы на полях сражений линейная тактика позволяла пехоте максимально эффективно использовать свою огневую мощь. Однако далеко не всегда ландшафт благоприятствовал действиям пехоты в развернутом строю. В полной мере это относилось и к болотистым окрестностям Кольберга. Румянцев нашел выход из положения.

Он применил ударные колонны в сочетании с россыпным строем наиболее метких стрелков — егерей. Название и тактику действий этой разновидности пехоты Румянцев позаимствовал у противника. Именно в бранденбургской армии в 1674 году егеря появились впервые. В ходе Семилетней войны они получили распространение в прусской, французской и австрийской армиях. Так что претензии на приоритет рождения егерской пехоты именно в нашей армии хоть и патриотичны, но не совсем корректны.

Румянцев, если даже не самым первым, то как минимум одним из первых в мире организовал четкое взаимодействие егерей, которые выкашивали метким огнем вражеский линейный строй с ударными колоннами, наступающими позади егерской цепи. Решение было поистине новаторским!

Петр Александрович Румянцев впоследствии применял аналогичную тактику в сражениях с турками и снискал лавры одного из величайших европейских полководцев. Но именно под Кольбергом началось восхождение его звезды к зениту славы. А русская армия в ходе этой осады еще раз громко заявила об обоснованности своих претензий на звание сильнейшей в Европе.