Карибский кризис 2.0: как его избежать

«Применимость ядерного оружия как фактор военно-политического взаимодействия великих держав». Эта тема стала одной из основных в программе «Огарковских чтений-2023», организованных Центром анализа стратегий и технологий (ЦАСТ) при поддержке ПСБ, Ростеха и ОДК. В дискуссии принял участие бывший начальник Главного штаба Ракетных войск стратегического назначения (РВСН), профессор Института перспективных стратегических исследований НИУ ВШЭ генерал-полковник Виктор Есин. «Армейский стандарт» знакомит читателей с основными положениями его выступления.

Считаю необходимым отметить, что сегодня проблематика применимости ядерного оружия в военных конфликтах, в особенности применительно к тем известным событиям, которые происходят на Украине и вокруг нее, а также на Ближнем Востоке, вновь, как и в период холодной войны, обрела свою актуальность.

Хотим мы или нет, но в международном сообществе происходит эволюция восприятия ядерного оружия как такового, его роли и места в военных конфликтах и в мировой войне в целом, решаемых им задач и о тех негативных последствиях, которые наступят после применения этого оружия, особенно если оно будет использовано массированно.

Сегодня в клубе ядерных держав 9 стран: США, Россия, Великобритания, Франция, Китай, Индия, Пакистан, Израиль, КНДР. Ныне в этих государствах осуществляется отработка различных возможных сценариев применения ядерного оружия. Исходя из этого особое значение приобретают вопросы так называемого ядерного планирования, и прежде всего в двух ядерных сверхдержавах — России и США. Они, как это многими признаётся, ныне находятся в острой политико-военной конфронтации. Да, это, слава богу, еще не повторение Карибского кризиса 1962 года, но многие черты того кризиса ныне налицо.

Условия применения

Специалисты Вооруженных сил России, которые занимаются ядерным планированием, в вопросах разработки планов применения ядерного оружия опираются на положения ядерной доктрины Российской Федерации. Ее открытая часть изложена в Основах государственной политики Российской Федерации в области ядерного сдерживания. Они утверждены указом Президента России от 2 июня 2020 года №355 и опубликованы на сайте Кремля.

В статье 19 этого основополагающего документа изложены те условия, которые определяют возможность перехода России от ядерного сдерживания к применению ядерного оружия. Таких условий четыре.

Первое из них — это поступление достоверной информации о старте баллистических ракет, атакующих территории России и (или) ее союзников. В этом случае Россия осуществляет ответно-встречный ракетно-ядерный удар, когда пуск ее баллистических ракет производится до падения атакующих боеголовок агрессора.

Само понятие «достоверная информация о старте баллистических ракет» еще в 2018 году раскрыл Президент России Владимир Владимирович Путин. Выступая тогда с ежегодным посланием к Федеральному Собранию Российской Федерации, он сказал, что это понятие включает в себя: во-первых, установление факта старта баллистических ракет; во-вторых, определение траектории полета стартовавших баллистических ракет; в-третьих, установление времени и места падения атакующих боеголовок, отделившихся от баллистических ракет, на территориях России и (или) ее союзников. Как подчеркнул тогда президент, только по совокупности всех этих трех условий можно говорить о достоверной информации о том, что против России и (или) ее союзников совершается ракетная атака.

Второе условие — это применение противником ядерного оружия или других видов оружия массового поражения по территориям России и (или) ее союзников. В этом случае Россия осуществляет ответный ядерный удар всеми сохранившимися у нее средствами по агрессору, применившему против нее и (или) ее союзников оружие массового поражения.

Третье условие — это воздействие противника на критически важные государственные или военные объекты России, вывод из строя которых приведет к срыву ответных действий ее ядерных сил.

Следует полагать, что к таким критически важным объектам в первую очередь относятся пункты управления государством и Вооруженными силами России, система боевого управления Стратегическими ядерными силами России, система предупреждения о ракетном нападении и инфраструктура ядерных сил России.

Какие воздействия противника на эти объекты окажутся неприемлемыми для России — может оценить только ее военно-политическое руководство. Вывод из строя даже части этих объектов способен поставить под сомнение надежность осуществления ответных действий ядерных сил России.

Если же это сомнение трансформируется в реальную угрозу срыва ответных действий ядерных сил России, то ее военно-политическое руководство вынуждено будет в ответ на действия противника нанести ядерный удар по нему.

Неопределенность при этом сохраняется лишь в отношении масштабности такого удара. Как мне представляется, здесь многое будет зависеть от оценки Президентом России складывающейся политико-военной и военно-стратегической обстановки.

Четвертое условие — это агрессия против России с применением обычного оружия, когда под угрозу поставлено само существование государства.

Считаю, это условие означает, что если Россия, ведя боевые действия на своей территории, окажется в ситуации, когда не сможет обычными силами отразить агрессию и возникнет угроза потери ею государственности, то она вынужденно перейдет к применению ядерного оружия. При этом масштаб применения ядерного оружия, по-видимому, будет определяться складывающейся обстановкой на театрах военных действий.

Помимо названных условий, в статье 20 Основ государственной политики Российской Федерации в области ядерного сдерживания прописано, что Президент России может при необходимости проинформировать военно-политическое руководство других государств и (или) международные организации о готовности России применить ядерное оружие или о принятом решении о применении ядерного оружия, а также о факте его применения. Это положение ядерной доктрины России является новизной в практике ядерного планирования, которого, насколько мне известно, нет в ядерных доктринах других государств — обладателей ядерного оружия. Правда, это информирование о применении Россией ядерного оружия осуществимо лишь в случае, когда такое решение принимается заблаговременно, а не в стрессовой ситуации.

Американская ядерная рулетка

Что касается ядерной доктрины Соединенных Штатов, то ее положения прописаны в Обзоре ядерной политики США. Последняя несекретная версия этого документа была опубликована администрацией американского президента Джо Байдена в конце октября 2022 года. Причем, в отличие от предшествующей практики, этому документу не был придан самостоятельный статус. Он в качестве  раздела включен в Стратегию национальной обороны США наряду с Обзором противоракетной обороны. Тем самым его открытость была существенно снижена в сравнении с предшествующими аналогичными документами.

В Обзоре ядерной политики США 2022 года в отношении роли ядерного оружия сказано, что она заключается в следующем: 1) сдерживать стратегические атаки; 2) обеспечивать гарантии безопасности союзников и партнеров; 3) достигать целей США, если сдерживание потерпит неудачу.

Не зацикливаясь на нюансах, роль, отводимая американскому ядерному оружию, во многом совпадает с той ролью российского ядерного оружия, которая обозначена в Основах государственной политики Российской Федерации в области ядерного сдерживания. Но на этом совпадения в ядерных доктринах России и США по большому счету исчерпаны.

Особо выпукло имеющие место различия между ними проявляются в вопросах, касающихся возможности применения ядерного оружия. Если в российской ядерной доктрине условия перехода России от ядерного сдерживания к применению ядерного оружия прописаны четко и с максимально допустимой степенью открытости в этой чувствительной области, то Обзор ядерной политики США предписывает в этих вопросах руководствоваться принципом «просчитанной неопределенности». То есть чтобы противник не знал, при каких обстоятельствах и каким образом Соединенные Штаты могут инициировать применение ядерного оружия.

Такой размытый и невнятный подход никоим образом не коррелируется с содержащимися в том же Обзоре ядерной политики США умозаключениями о необходимости снижения ядерных рисков. Он делает эти умозаключения бессмысленными, поскольку без необходимой и к тому же востребованной открытости (или, по-другому, транспарентности) в вопросах, касающихся условий перехода от ядерного сдерживания к применению ядерного оружия, невозможно выработать действенные меры по предотвращению ядерных рисков.

И еще одно, на что стоит обратить внимание. Это постоянно звучащие со стороны США и их союзников по НАТО обвинения в адрес России. Мол, она в своем ядерном планировании опирается и на так называемую концепцию «эскалация ради деэскалации». В трактовке Запада такая концепция предполагает возможность применения ядерного оружия на ранних стадиях вооруженного конфликта с применением обычных средств поражения одним из его участников в целях прекращения этого конфликта на выгодных для него условиях.

Данное обвинение несостоятельно, так как такая концепция отсутствует в ядерной доктрине России. Это, в частности, совсем недавно, 5 октября, принародно подтвердил Президент России Владимир Владимирович Путин, когда он выступал на форуме международного Валдайского клуба.

А вот в США в открытой части Доктрины о ядерных операциях, которая была опубликована на сайте Пентагона 11 июня 2019 года, предусмотрена возможность задействования ядерного оружия на ранних стадиях вооруженного конфликта с применением обычных средств поражения для преломления этого конфликта. Там прямым текстом сказано: «Ядерное оружие может быть применено в ходе военной кампании при наличии вывода о том, что США ее проигрывают, при риске утраты контроля ситуации или же для эскалации конфликта с целью достижения мира на более выгодных для США условиях».

Это следует расценивать как признание Пентагона, что США в своем ядерном планировании опираются в том числе и на концепцию «эскалация ради деэскалации». О том, что это так, свидетельствует и тот факт, что открытая часть Доктрины о ядерных операциях была удалена с сайта Пентагона в день ее публикации, после того как последовали разоблачительные комментарии ряда американских и зарубежных экспертов в отношении приверженности США концепции «эскалация ради деэскалации».

Вывод может быть только один: если лидеры великих держав хотят надежно избежать ядерного апокалипсиса (а он может случиться и непреднамеренно), они обречены на политико-военное взаимодействие в целях выработки мер по предотвращению ядерных рисков. А это достижимо только при должной открытости ядерных доктрин всех великих держав в вопросах применимости ядерного оружия. И здесь демонстрируемое Россией лидерство весьма похвально.