Славянск, 2014. Начало гражданской войны

12 апреля 2014 года началась оборона Славянска от войск «майданного» режима, захватившего власть в Киеве путем вооруженного переворота. О предшествовавших событиях и о том, как быстро трансформировались в него мирные протесты жителей Донбасса, — статья «Армейского стандарта».

Погружение на дно

Обретя в 1991 году «незалежность», Украина вступила в самостоятельную жизнь с неплохой стартовой позиции и не будучи отягощена долгами. Полное отсутствие внешнего долга (все долги СССР — а это примерно $150 млрд — взяла на себя Россия), равная Франции по численности населения (почти 52 млн жителей), трудоспособная часть которого имела высокий советский уровень образования, и территория, на 30% превышавшая территорию Франции (крупнейшего по площади государства Европы), с довольно мягким климатом — все это давало повод лидерам бывшей УССР громко заявлять, что в течение десяти лет она станет богатейшей державой Европы.

Казалось бы, основания для столь безудержного оптимизма в той или иной степени действительно имелись. Четвертая часть черноземов планеты и две сотни судов океанского рыболовецкого флота вполне могли обеспечить население продовольствием. Созданная в советские годы промышленность включала в себя среди прочего и такие высокотехнологичные отрасли, как атомная энергетика, ракетостроение, приборостроение. Функционировали судостроительные заводы. Производились самолеты.

Особой гордостью Украины была высокоразвитая фундаментальная и прикладная наука. А в качестве вишенки на торте при разделе активов ушедшего в небытие СССР Украине досталась еще и крупнейшая в мире судоходная компания — Черноморское морское пароходство.

Даже с полезными ископаемыми дело обстояло лучше, чем у большинства держав Европы. В северной и западной части страны простирались обширные леса, способные полностью обеспечить потребности страны в деловой древесине. Для успешного начала новой жизни имелось практически все необходимое.

Почему же тогда самостоятельное существование опустило Украину на самое дно и всего через пару десятилетий она стала лидером антирейтинга Европы по уровню жизни населения? Отбросив в сторону второстепенные нюансы, можно констатировать, что главной причиной сложившегося положения стал «хуторянский» украинский менталитет. Он постепенно трансформировался в некий суррогат национальной идеи, выразить которую можно словами «наибольшего уважения заслуживает тот, кто смог украсть больше других».

Нечто подобное имело место и в России периода 90-х годов прошлого века, но к началу нового тысячелетия такой подход стал уже «дурным тоном». На Украине аналогичного изменения не наступило. При выборах президента и депутатов всех уровней в ходу была ущербная логика: «кого ни выбери — все равно будет воровать… и я на его месте воровал бы… не крадут только дураки!.. поэтому лучше голосовать за того, кто уже при власти — он уже «наворовался» и поэтому будет красть меньше, чем новичок, на высокой должности».

Сами же власти предержащие не стеснялись в ходе закрытых совместных застолий хвастать друг перед другом количеством украденного и поднимать тосты за долготерпение «быдла», которое они обворовывают.

Ко второму десятилетию XXI века общую ситуацию на Украине можно было удивительно точно и емко охарактеризовать словами знаменитого историка Теодора Моммзена: «Государство... явно пришло в упадок… вследствие недостатков внутреннего строя, который был отмечен, с одной стороны, роскошной жизнью небольшого кружка богатых людей и полным падением среди них нравственности, с другой — крайней бедностью и не меньшей безнравственностью массы населения».

Нет большего порока, чем трусость

В обстановке перманентной коррупции украинских чиновников всех уровней (на их фоне российские коррупционеры казались робкими и совестливыми) президенты Украины держали в своих руках наиболее мощные рычаги для выкачивания денег из стремительно нищающей страны. И пользовались они этими рычагами совершенно беззастенчиво.

Леонид Кучма после первого срока президентства лихо ворвался в список «Форбс» с состоянием в $2 млрд. Избранный повторно (как «уже наворовавшийся»), он значительно нарастил темп «бескорыстного служения батькивщине» и к концу второго срока в вышеупомянутом списке значился обладателем 9-миллиардного состояния! Под стать Кучме были и прочие украинские чиновники высшего звена.

В 2004 году, после отчасти сфальсифицированных выборов, предполагался тихий переход власти к премьер-министру Виктору Януковичу, обещавшему предшественнику полную неприкосновенность. К тому времени, однако, на Украине стартовала активная фаза срежиссированной из-за океана «игры в демократию». Рьяных ее поборников изображала якобы оппозиционная, но от этого ничуть не менее коррумпированная часть украинской чиновничьей псевдоэлиты и националистические элементы, выпестованные на деньги американских грантов. Начался так называемый первый майдан.

В такой ситуации Янукович, уже победивший во втором туре президентских выборов, проявил банальную трусость и согласился на непредусмотренный законодательством третий тур. Более того, в ходе последовавших прений с американским ставленником, чванливым националистом Виктором Ющенко, он был крайне неубедителен, по обыкновению косноязычен и ставил себя в глупое положение, предлагая заранее торжествующему победу оппоненту вместе осудить Кучму, последователем политики которого Янукович себя ранее позиционировал. Вполне естественно, что третий тур он проиграл.

13 миллионов избирателей, жителей в основном восточных и юго-восточных регионов, были им малодушно преданы. Тем не менее в 2010 году они вновь отдали свои голоса Януковичу. Почему же этот дважды судимый в молодости (причем исключительно по криминальным статьям) кандидат, избежавший благодаря коррупции еще и третьей судимости, хамоватый, глубоко невежественный, среди прочего назвавший как-то А.П.Чехова «великим украинским поэтом», пользовался неизменной поддержкой юго-восточной половины Украины?

Дело было в том, что, в отличие от явно антироссийских кандидатов, он шел на выборы от русскоязычного Донбасса. За отсутствием среди претендентов более достойных личностей электорат вынужден был выбирать меньшее из зол. В 2010 году полушутя-полусерьезно говорили: «За Януковича голосовать стыдно, а за Тимошенко страшно». Так ставленник восточно-украинского финансового олигархата и прорвался к высшей в стране должности.

А прорвавшись, стал проявлять диктаторские амбиции, сочетая их со столь наглым стяжательством, коего ранее не видели даже в насквозь изъеденной коррупцией Украине. Американским политическим игрокам представился великолепный шанс полностью дискредитировать на Украине русскую идею и привести к власти откровенных русофобов, выступавших в роли «бескорыстных» борцов с криминальным режимом «хама». И они этим шансом успешно воспользовались.

Взамен ущербной национальной псевдоидеи всеобщего расхищения страны массам была подкинута с виду красивая и привлекательная, но на практике совершенно недостижимая, как морковка для осла, идея евроинтеграции. А еще их, конечно же, призывали «завоевать свободу». Старый и затасканный лозунг всех революций безотказно сработал и в этот раз. Недаром ведь еще Наполеон Бонапарт, вспоминая о Великой французской революции, говорил: «Каким прекрасным предлогом дурачить толпу была для всех нас свобода!».

В конце 2013 года на киевском «майдане незалежности» кукловоды вновь собрали протестующих. Изначально протесты были мирными, но после того, как власть проявила негибкость и излишнюю жесткость, а потом, наоборот, нерешительность и растерянность, на майдан были внедрены откровенные нацисты, провокаторы и заранее подготовленные боевики.

Янукович, рассчитывавший легализовать украденные десятки миллиардов долларов, вновь проявил слабость и трусость. Поверив лживым обещаниям послов европейских государств, уверивших его, что после возвращения силовиков к местам постоянной дислокации разойдется и «второй майдан», он допустил захват власти в Киеве и ряде областных центров нацистскими элементами. А сам трусливо бежал. Так свершилось второе предательство, приведшее Украину к гораздо более страшным последствиям, чем предательство 2004 года.

«Завидуют нам»

После «Русской весны» в Крыму и референдума о вхождении полуострова в состав России у меня состоялся разговор с глубоко аполитичным коллегой, переехавшим за несколько лет до того в Симферополь из Артемовска (ныне приковавшего к себе внимание чуть ли не всей планеты). На вопрос о том, что говорят оставшиеся в Артемовске родители, знакомый ответил коротко: «Завидуют нам».

Жители Донбасса болезненно отреагировали на первый же постмайданный закон Украины об упразднении официального статуса русского языка. Новая власть явно продемонстрировала им свою прежде всего антироссийскую сущность. Это привело к первым, пока еще робким, протестам. Об отделении от Украины русскоязычный Донбасс всерьез тогда даже не мечтал, но и жить по законам захватившей власть хунты желания не испытывал.

Пример Крыма, добившегося отделения от Украины без пролития крови, дал жителям юго-востока взбудораженной потрясениями страны надежду, что и у них удастся уладить все мирным путем. Воевать никто не хотел.

Компромиссным вариантом всем виделась автономия Донецкой и Луганской областей, но майданная власть на такой вариант не согласилась. Унитарное государственное устройство Украины националисты с пеной у рта отстаивали с первых дней ее незалежности и в 2014 году тоже не собирались идти на какие-либо уступки в этом принципиальном для них вопросе.

Сложилась тупиковая ситуация. Еще можно было найти из нее выход без применения насилия, но озлобленная потерей Крыма киевская хунта решила подавить инакомыслие силовым путем. На Донбасс отправили войска. Люди сначала останавливали колонны бронетехники без оружия в руках, ложились порой под гусеницы БМП и танков. Эти методы действовали. Армия еще не была заражена нацистской пропагандой. Вскоре, однако, с личным составом провели «психологическую работу», а в подкрепление кадровым военным направили боевиков с майдана. И тогда стало ясно, что гражданская война неизбежна…

Начало гражданской войны

После государственного переворота в ряде городов Донбасса начали формироваться народные дружины. Не стал в этом смысле исключением и небольшой город Славянск. Командиром местных дружинников, а потом и «народным мэром» города был избран Вячеслав Пономарев. В подчинении у него оказалось больше тысячи человек, которые по очереди патрулировали город в темное время суток, дежурили на блокпостах, обеспечивали охрану на митингах и различных мероприятиях, проводившихся в городе.

Впоследствии Пономарев вспоминал: «Мы обсудили создавшееся в стране положение, понимая, что взявшие власть вооруженные радикалы придут на нашу землю с профашистскими настроениями. Никого не устраивало, что нас хотят сделать нацистским государством, заставить забыть о наших дедах и прежних достижениях. Мы не хотели жить под фашистами и олигархами».

12 апреля 2014 года в Славянск прибыл из Крыма отряд добровольцев во главе с Игорем Гиркиным (Стрелковым). В числе 52 человек был десяток тех, кто поехал защищать русских людей Донбасса из материковой России, в том числе Арсений Павлов (Моторола). Он погиб спустя несколько лет в результате устроенного украинскими спецслужбами теракта.

К этим добровольцам присоединилось около 300 дружинников Пономарева, сумевших добыть оружие при захвате здания донецкого управления Службы безопасности Украины (СБУ). В первый же день ополченцы заняли все административные здания и начали сооружать баррикады на въездах в Славянск. Многие жители города открыто выражали им свою симпатию, пытались по возможности помочь.

А 13 апреля так называемый Совет национальной безопасности и обороны Украины во главе с «кровавым пастором» Александром Турчиновым принял решение о начале «антитеррористической операции» (АТО). Через два дня войска укронацистского режима устремились на первый штурм Славянска.

Ополченцы отразили его, как и многие другие штурмы. Имея в ходе почти трехмесячной обороны численность не более тысячи человек, они смогли продержаться против многократно превосходивших сил противника до 5 июля 2014 года. Это была первая битва начавшейся гражданской войны на Донбассе. Никто тогда не мог еще предположить, что война эта затянется на восемь долгих лет и будет иметь продолжение в виде СВО.