Битва за Брянск: искусство побеждать

Среди бесчисленных сражений Великой Отечественной войны многие битвы до сих пор не удостоены того внимания историков и широкой публики, которого они заслуживают. Так, в тени грандиозных Курской битвы и битвы за Днепр пребывает Брянская операция, 80-летие которой будет отмечаться в ближайшие месяцы.

По сравнению с главными сражениями переломного года войны, она, конечно, достаточно скромна по масштабам, но по-прежнему вызывает восхищение смелостью тактических решений, полководческим мастерством и скоординированными действиями всех участников наступления. Опыт Брянской операции может быть актуален и сегодня.

Итак, на дворе август 1943 года. Близка к завершению Орловская стратегическая наступательная операция «Кутузов». С 12 июля войска Западного и Брянского фронтов ведут масштабное наступление на Орловском направлении. Сам Орел был освобожден 5 августа. Перед войсками Брянского фронта, которым командовал генерал армии Маркиан Михайлович Попов, стояла задача освобождения территории нынешней Брянской области. И это было очень непростое дело.

«Фронт, как известно, успешно громил орловскую группировку противника в ходе нашего контрнаступления летом 1943 года и в течение длительного времени безостановочно шел вперед. К началу сентября он оказался перед мощной обороной немецко-фашистских войск, проходившей по восточному краю широкой полосы брянских лесов. Сил для разгрома врага у фронта, понесшего к тому времени серьезные потери, не хватало», — вспоминал генерал армии Сергей Матвеевич Штеменко.

Стоит добавить, что в результате июльско-августовского наступления Орловская дуга «выпрямилась». Линия фронта составляла не 400, а 200 километров. Но, паче чаяния, немцы не спешили перебрасывать войска на другие фронты, а это значит, что концентрация вражеских сил в районе Брянска только усилилась.

Войскам Брянского фронта противостояла 9-я армия вермахта под командованием генерал-фельдмаршала Вальтера Моделя — «истинного арийца», зверя по отношению к мирному населению, но, увы, очень опытного военачальника. В вермахте его считали едва ли не лучшим мастером оборонительной войны. И продумана оборона Брянска была хорошо.

По первоначальному плану атаковать противника советские войска должны были с двух флангов, форсировать Десну и, сходясь, уничтожить 9-ю армию. Но первое же наступление 17 августа остановилось у оборонительного рубежа противника «Хаген». Это был крепкий орешек — несколько линий полнопрофильных траншей, усиленных коммуникациями. Советских солдат встречал массированный огонь, у нас же не хватало ни мин, ни снарядов. Базы были за десятки километров, снабжение велось трудно.

По-хорошему, войскам надо было дать передышку для усиления. Но наступление велось по всему театру военных действий, «останавливать» один фронт было невозможно. И командующий фронтом согласовывает со Ставкой новый план — сосредоточить основной удар на правом фланге. Нанести его в районе населенного пункта Киров, много севернее первоначального направления удара.

Это решение имело свои плюсы. Оно позволяло атакующим обойти густые леса. На открытой местности легче было взаимодействовать пехоте, кавалерии и танкам, удавалось избежать замедляющего атаку форсирования речки Болдвы. Но главной трудностью была необходимость быстрой перегруппировки значительной массы войск. И это при отсутствии надлежащих резервов снарядов и топлива, фактически вдоль линии фронта — по местам, где совсем недавно гремела война, да еще и максимально незаметно.

«Чтобы читатель представил себе трудности предстоявшей рокировки, скажу лишь, что почти на всем более чем 100-километровом пути нам предстояло проложить пять маршрутов, снять тысячи мин, построить мосты и гати, — вспоминал командир 50-й армии генерал-полковник Иван Васильевич Болдин. — Артиллеристы и кавалеристы получили только по одному маршруту. А ведь длина колонны артиллерийского корпуса составляла 150 и кавалерийского корпуса с боевыми обозами — 110 километров».

Но надо отдать должное профессионализму командиров Красной Армии. По свидетельству Болдина, были разработаны подробные графики движения частей. Специальные офицеры из штаба армии были направлены для контроля «трафика» в каждую дивизию и полк. Офицеры с особыми полномочиями дежурили «в зоне риска» — на точках пересечения маршрутов. А еще одна группа наблюдала за «рокировкой» с самолетов.

«Движение войск производилось только ночью. Большая нагрузка выпала на инженерные подразделения. Они были распределены по маршрутам, двигались впереди войск, вели инженерную разведку, разминировали минные участки, ремонтировали мосты, прокладывали колонные пути, делали обходы», — пишет командующий 50-й армией.

Войска левого фланга начали наступать еще 1 сентября. Наступление на правом, основном фланге было запланировано на 5-е. Еще во время перегруппировки началась разведка боем. Увы, ее результаты оказались неутешительными. Враг разгадал замысел и ждал бойцов Красной Армии на отлично укрепленной линии обороны.

«Все деревни и высоты гитлеровцы превратили в опорные пункты, создали там систему фланкирующего и косоприцельного огня всех видов. Передний край обороны противника в лесу был прикрыт сплошной бревенчатой стеной метровой толщины и двухметровой высоты с земляной прокладкой. К этому следует добавить, что гитлеровское командование подтянуло сюда с других участков фронта много пехоты, танков и артиллерии», — вспоминал Болдин.

Командующего Брянским фронтом снова одолевали невеселые размышления. Наступать было необходимо. Он был уверен и в том, что оборона врага будет прорвана. Но очевидно было и то, что ценой этого успеха станут огромные людские потери. Генерал Попов напряженно искал возможность другого решения.

И вот тут произошло то, что обычно называют «образцом полководческого мастерства», — когда военачальник, ухватившись за случайно попавшуюся на глаза и вроде бы незначительную информацию, выстраивает, опираясь на нее, новую схему битвы, рушащую все планы противника. Для Попова такой деталью стало донесение с соседнего, Западного фронта о захвате двух высот в районе Дубровки — местечка в 50 км к северо-западу от Кирова. В донесении подчеркивалось, что в плен были захвачены нестроевые солдаты противника.

«Я задумался: почему вражеские солдаты, захваченные в плен, нестроевые?.. А не под Дубровкой ли то самое место, откуда враг не предполагает нашего удара?» — вспоминал Маркиан Михайлович Попов.

Сразу вырисовывался замысел. У соседей нужно «одолжить» кусочек фронта. Для прорыва слабо защищенного участка много сил не потребуется — достаточно перебросить пару дивизий, кавалеристов, минометчиков... Ствольную артиллерию тоже можно «одолжить», а свою оставить под Кировом, чтобы вела обстрел, создавая видимость подготовки наступления в прежнем месте.

Для реализации плана требовалась смелость. Но не меньше смелости нужно было для того, чтобы доложить в Ставку о смене направления главного удара. Второе изменение плана наступления за неделю в условиях, когда оно уже должно начаться, — это, мягко говоря, не та идея, которую легко озвучить руководству.

Но высшее командование план Попова внимательно выслушало и практически без оговорок поддержало.

И вот утром 7 сентября наступление в районе Дубровки началось, и началось успешно. После мощного артобстрела и рейда авиации в атаку пошли стрелковые дивизии. Оборона гитлеровцев была прорвана с ходу. Эта атака действительно застала врасплох вражеских командиров. Они по-прежнему ожидали штурма со стороны Кирова и только через сутки поняли, что войска Брянского фронта уже находятся в тылу немецкой группировки. Под угрозой удара с тыла они начали отступление.

«За два дня боев мы прорвали оборону противника на 20 километров по фронту и на 25 в глубину, освободили 52 населенных пункта, уничтожили около двух тысяч вражеских солдат и офицеров. 300 гитлеровцев было взято в плен», — пишет Иван Болдин.

Уже 9 сентября 2-й гвардейский кавалерийский корпус генерала Крюкова, оторвавшись от пехоты, самостоятельно атаковал противника, форсировал Десну, захватив плацдарм на другом берегу. Дело было рисковое, и в какой-то момент конники едва не оказались отрезаны от основных сил, но все обошлось, свежие части успели к ним.

17 сентября Брянск был освобожден. Но на этом операция не закончилась. Успех был развит самым решительным образом. 20 сентября началось преследование противника по всей линии фронта. И на этом этапе операции командующий фронтом реализовал интересную идею, подсказанную действиями кавалерийского корпуса. Генерал Попов предложил создать ударную группу из конников, танкистов, артиллерийских противотанковых частей и минометчиков. Ее задачей было движение впереди армии и атаки на арьергард противника, чтобы он не мог укрепиться на промежуточных рубежах обороны.

И эта затея увенчалась успехом, благо что действовали бойцы совместно с вышедшими к Красной Армии партизанскими отрядами.

«17 сентября в нашем районе появились первые колонны двух разбитых немецких корпусов, — вспоминал командир 1-й Клетнянской партизанской бригады Федор Семенович Данченков. — Теснимые 50-й армией генерала Болдина, они отходили на запад, избегая при этом больших дорог, контролируемых советской авиацией. Но партизанский лес не мог представить врагу убежища. Командир нашего 2-го полка Романов получил приказ оседлать дороги Рябчичи—Грабовка, Сергеевка—Грабовка. Его задачей было перехватить части противника, двигающиеся по этим дорогам в направлении Клетни, захватить пленных, технику, снаряжение.

Вражеская разведка наткнулась на одну из наших засад. Поскольку партизаны были одеты в немецкую форму, гитлеровцы посчитали, что это немецкие подразделения, и продолжали движение. Романов дал возможность гитлеровцам втянуться в боевые порядки партизан и только после этого открыл огонь из всех видов оружия. Противник был настолько ошеломлен партизанской атакой, что не сумел организовать сопротивление. В результате почти четырехчасового боя немцы отступили, понеся большие потери. Двадцать гитлеровцев, в том числе командир отдельного батальона, попали в плен. Были захвачены фашистское знамя и богатые трофеи.

Гитлеровцы, посчитав, что попали в окружение, предприняли прорыв через наши боевые порядки. Утром 18 сентября силами двух батальонов при поддержке дивизиона артиллерии они повторили наступление. Две вражеские роты были развернуты в наступательный боевой порядок. К этому времени в районе Грабовки наши партизаны подготовили свой маневр. Они дали гитлеровцам пройти саму Грабовку, а голове колонны — приблизиться к поселку Набат. Начав продвижение от Сергеевки и Рябчичей и не встретив там сопротивления, враги осмелели, а пройдя Грабовку и вовсе решили, что обошли партизан. Но как только гитлеровцы подошли к Набату, бойцы полка Романова и батальона Дударева открыли огонь. И снова противник, неся потери, вынужден был отойти за Грабовку. Дорога в Клетню оставалась под партизанским контролем.

Стремясь уйти из-под ударов наступающей советской 50-й армии и прорвать вставшие на пути боевые порядки нашей бригады, гитлеровцы собрали на этом участке до 20 танков, два дивизиона артиллерии и полк пехоты. Положение осложнилось. Не имея достаточно противотанковых средств, мы не могли в открытом бою остановить врага. Поэтому главные силы бригады я собрал вдоль опушки леса напротив деревень Набат и Бочары, а одну из рот направил в район деревни Павлинки.

Противник двигался развернутым фронтом. Однако, не встретив сопротивления, вражеские части перестроились в колонны, чтобы ускорить свое продвижение. День был на исходе, начало смеркаться. Партизанская рота, устроившая засаду около Павлинок, открыла ружейно-пулеметный огонь по врагу. Воспользовавшись замешательством, наши подразделения вышли из леса и нанесли удар по врагу одновременно с фланга и тыла. Лишь наличие танков, предпринявших контратаку, спасло вражескую колонну от разгрома».

24 сентября войска 50-й армии первыми вступили на территорию Белоруссии. 3 октября 1943 года операция завершилась.

Статистика впечатляет: советские войска продвинулись в ходе наступления до 260 км, освободили огромные территории. Но один из главных результатов — это, наверное, то, что безвозвратные потери Красной Армии составили 13 тыс. 33 человека, или всего 2,4% от общего состава войск фронта на начало операции. Это самые минимальные потери в освободительных наступательных операциях советских войск.