Выборг, 1790. «Трафальгар Балтики»
3 июля (по новому стилю) 1790 года состоялось Выборгское сражение между военными флотами России и Швеции. Эта баталия стала крупнейшей из всех, когда-либо имевших место в балтийских водах, и одной из масштабнейших и самых значимых морских битв в XVIII веке. Она дала повод Фреду Джейну — первому редактору ежегодного английского справочника «Джейн» — назвать Выборгское сражение «Трафальгаром Балтики». Статья «Армейского стандарта» — о победе русских моряков и о том, почему она получила такое образное наименование.
Как шведы оказались в западне
В июне «Армейский стандарт» вкратце упомянул о главных битвах парусных и гребных флотов в ходе Русско-шведской войны 1788–1790 годов. Самым значимым из них стало сражение, произошедшее у входа в Выборгский залив, но ему непосредственно предшествовали два других…
Несмотря на целый ряд явных неудач на море, шведский король Густав III не желал отказываться от плана атаки Санкт-Петербурга посредством высадки многотысячного десанта близ российской столицы. Для обеспечения успеха десантной операции было решено сначала разбить поодиночке Ревельскую и Кронштадтскую эскадры Балтийского флота. Но и при Ревеле, и у Красной Горки шведы под командованием герцога Карла Зюндерманландского (брата короля) с поставленной задачей не справились.
В Ревельском сражении шведы имели двукратный перевес в силах над эскадрой, возглавляемой адмиралом Василием Чичаговым: 22 линейных корабля и 4 фрегата против десяти русских линейных кораблей, пяти фрегатов и двух бомбардирских кораблей. Неправильно выбранная тактика привела к полному поражению скандинавов. При относительно небольших потерях с обеих сторон убитыми и ранеными, шведы лишились двух линейных кораблей. Один сел на мель, и его сожгли, дабы он не достался противнику, а второй был настолько сильно поврежден, что 520 членов его команды сочли за лучшее поднять белый флаг и вместе с кораблем сдаться.
Красногорская баталия завершилась без потерь в корабельном составе, но и тут Карл Зюндерманландский, имея 22 линейных корабля и 12 фрегатов, был остановлен на пути к Кронштадту и Санкт-Петербургу эскадрой адмирала Александра Круза, насчитывавшей в своем составе 17 линейных кораблей, 4 парусных и 8 гребных фрегатов. Узнав, что на помощь Крузу спешит Чичагов, и опасаясь быть окруженным превосходящими силами русского флота, Карл счел за благо отступить, ничего не добившись.
Король, вошедший тем временем с гребным шведским флотом в Выборгский залив, узнав о неудаче брата, велел ему со всеми парусниками спешить туда же, дабы прикрыть суда с десантом от эскадр Чичагова и Круза. В результате шведы оказались в ловушке: адмирал Василий Чичагов как командующий Балтийским флотом возглавил обе русские эскадры и организовал плотную блокаду соединенных вражеских сил.
Хоть и не полный, но важный успех
Блокированный в заливе шведский флот состоял из четырех сотен боевых единиц (22 линейных корабля, 13 фрегатов и 366 малых кораблей). Кроме моряков на них находилось несколько тысяч солдат десантных партий, так что общая численность шведов превышала 30 тысяч. Город-крепость Выборг находился в руках русской армии, поэтому возможности пополнять запасы продовольствия и пресной воды у шведов почти не было. Через месяц ситуация сложилась критическая.
Так как другого выхода не оставалось, Густав III решился на прорыв блокады. Дождавшись благоприятного для себя северного ветра, в 7 часов утра 3 июля (по новому стилю) часть шведских кораблей двинулась по узкому фарватеру к западному выходу из залива. Здесь путь им преграждали только 5 русских линейных кораблей, бомбардирский корабль и 3 фрегата.
Силы Чичагова значительно превосходили шведские. Хотя по общему числу вымпелов (чуть более двухсот) русский флот вдвое уступал вражескому, по количеству пушек у него был полуторный перевес. Многочисленные гребные суда шведов почти не имели боевой ценности во время сражения главных сил, состоящих из линейных кораблей, а их у нашего адмирала имелось 30, в том числе 7 — трехдечных 100-пушечных, каковых у шведов не было вообще.
Кроме того, в сражении с нашей стороны приняло участие 11 парусных и 8 гребных фрегатов, 2 бомбардирских корабля, 20 больших и 52 малых галер. Прояви Чичагов большую расторопность и решительность, сражение вполне могло закончиться полным истреблением противника. Но он долго держал большую часть линейных кораблей напротив центрального выхода из залива и не оказал своевременной помощи своему левому флангу, через который и удалось прорваться главным силам противника.
Возможно, адмирал посчитал шведский удар по левому флангу отвлекающим и до последнего момента ждал атаки в центре. Преследование организовал он тоже с запозданием. В итоге королю, его получившему тяжелое ранение брату и большей части вражеских кораблей удалось бежать. Но утраты врага все равно оказались жестокими. Шведы потеряли 7 линейных кораблей (1/3 из всех у них имевшихся), 3 фрегата, 57 малых кораблей и судов и от 4 до 7 тысяч человек (по разным данным) убитыми, ранеными и пленными. Наши потери составили 117 человек убитыми и 164 ранеными. Убыли в кораблях не было (хотя, по некоторым данным, все же затонула одна шхуна).
Несмотря на то что шведам, хоть и с большими потерями, но все же удалось прорваться, шансов атаковать Петербург после Выборгского сражения у них не осталось никаких. Даже рассчитывать на отвоевание каких-то маленьких клочков земли на фоне того, что почти все русские войска заняты войной с Османской империей, Густав тоже больше не мог. Именно в этом и состоит главное значение Выборгской победы.
Екатерина посчитала ее решительным успехом. Всех участвовавших в битве адмиралов и многих офицеров она наградила. Василий Яковлевич Чичагов был удостоен торжественного приема в Петербурге. Императрица встретила его у входа во дворец, что считалось чрезвычайным событием в монаршем этикете, и собственноручно «наложила» на адмирала высшие знаки отличия империи: орден Св. Андрея Первозванного за Ревельскую победу и орден Св. Георгия I класса за Выборгскую. (Это был единственный в истории России случай награждения адмирала орденом Св. Георгия I класса). Кроме того, в честь признания «особенных заслуг перед Отечеством» Чичагову вручили шпагу, усыпанную алмазами…
Угроза миновала
Была ли победа при Выборге столь важна для России и не переоценила ли ее величие Екатерина II, обрадованная тем, что угроза для Санкт-Петербурга, в котором находилась она сама, благополучно миновала? В ряде публикаций, посвященных Выборгскому сражению, можно увидеть довольно прозрачные намеки на нечто такое. Чичагова упрекают за нерешительность, что в общем-то вполне справедливо, но почему-то упор делается именно на этот аспект, а не на то, что победа все же была убедительной и окончательно отрезвившей зарвавшегося шведского короля.
Русскому человеку непросто сохранить объективность при попытке оценить Выборгскую победу. Поэтому обратимся к мнению лица компетентного и, в силу его английской национальности, совершенно не заинтересованного в прославлении российского военно-морского флота. Создатель и первый редактор знаменитого ежегодного справочника «Боевые корабли» Фред Джейн назвал сражение при Выборге «Трафальгаром Балтики».
Он исходил не только из того, что по числу участвовавших с обеих сторон линейных кораблей битва при Трафальгаре (27 английских против 33 франко-испанских, всего 60) не особо сильно отличается по масштабу от сражения при Выборге (30 русских против 22 шведских, всего 52). Джейн сопоставил и последствия двух морских баталий. После Трафальгара Наполеон надолго, если не окончательно, отложил планы вторжения в Англию, а Густав III после Выборга вынужден был смириться с тем, что взять реванш за поражение в Северной войне Швеции не удастся уже никогда. В этом схожесть.
Есть, конечно, и различия. Густав вовсе не был ровней Наполеону, Чичагов — Нельсону, да и Россия никогда не претендовала на владычество над всеми морями и океанами. Потому-то Выборг и назван не «вторым Трафальгаром», а гораздо скромнее — «Трафальгаром Балтийского моря». Но в истории нашего, Российского, флота это одна из крупнейших побед. И наши военные моряки, ее одержавшие, однозначно заслужили глубокое к себе уважение.