Суровые будни «Аскета»
В зоне СВО можно встретить людей самых разных профессий, которых объединяет одно — они не смогли остаться в стороне и смотреть, как киевский режим убивает русских. Помимо запредельной мотивации, эти люди имеют богатый и разнообразный жизненный опыт, позволяющий иметь свой взгляд на привычные вещи и действовать в разных ситуациях не стандартно.
Корреспондент «Армейского стандарта» пообщалась с командиром отдельного отряда специального назначения добровольческого формирования «БАРС-16» и узнала, почему он решил вновь связать свою жизнь с военной службой, какими качествами должен обладать настоящий командир и почему важно заниматься воспитанием детей.
Мой собеседник «Аскет», командир отряда специального назначения. В прошлом кадровый офицер, специалист службы горюче-смазочных материалов по образованию. В отряд попал на общих основаниях, рядовым бойцом. Через некоторое время к нему обратился предыдущий командир отряда с просьбой наладить службу обеспечения, требовалось завести учет и организовать дело.
— Договаривались, что я какое-то время этим займусь, а после вернусь обратно в роту, — рассказывает «Аскет», — но судьба сложилась так, что в службе обеспечения я подзадержался, потом стал замкомандира отряда. А с недавних пор — командир отряда.
На вопрос, что сподвигло отправиться на фронт, мужчина отвечает, что желание пойти добровольцем появилось еще в самом начале СВО. Однако по ряду причин реализовать задуманное получилось только спустя год. Но и этот год нынешний командир не тратил даром — принимал активное участие в волонтерской деятельности и всячески поддерживал подразделение.
— Каждый раз, когда мы провожали ребят на фронт, на меня накатывало желание пойти с ними, — признается «Аскет». — Сдерживала семья, у меня трое детей. Год назад мне все-таки удалось зайти в отряд. Сейчас я точно понимаю, что нахожусь на своем месте. Все, что происходит в моей стране, для меня не пустой звук. Точно не хочу отсиживаться и наблюдать за происходящим со стороны. Время доказало, что я на самом деле могу приносить пользу. И пока я ее могу приносить, то буду находиться здесь, со своим отрядом.
Возвращаясь к теме «жизнь до СВО», командир рассказывает, что целый год, перед тем как, он выражается, «зайти в отряд», он совместно с другими неравнодушными людьми оказывал разностороннюю помощь его бойцам.
Со временем это стало уже плановой работой. В Сочи, родном городе «Аскета», была создана общественная организация, которая ежемесячно организовывала сбор и отправку гуманитарной помощи.
— Не буду особо углубляться в гуманитарные вещи, это слишком большой формат работы, — говорит мой собеседник. — Так или иначе вся моя жизнь всегда была связана со службой, пусть и не всегда со службой военной. В свое время я закончил военную академию тыла и транспорта. В войсках послужил недолго — восемь лет. Потом погрузился в гражданскую работу, занимался политикой, был политтехнологом, участвовал в выборах.
В 2012 году, когда была создана общественная организация по борьбе с наркопреступностью, которая сегодня является самой крупной общероссийской общественной организацией в этой области, я трудился там. Посвятил этому пять лет жизни.
После переключился на воспитательную работу, занялся воспитанием детей. Создал проект «Мужской разговор», направленный на работу с мальчишками. В какой-то момент понял, что бороться с преступностью это, конечно, здорово, но действовать нужно на опережение. А мы, к сожалению, очень часто в каких-то сложных историях опаздываем и начинаем бороться уже с последствиями. А всего лишь нужно было проводить грамотную профилактику.
Убежден, что правильно воспитанные мальчишки, даже если таких будет всего два-три человека в учебном заведении, могут поменять ситуацию намного быстрее и качественнее, чем сотня волонтерских организаций, которые приходят и рассказывают о проблемах или о пути их решения...
Это, по словам «Аскета», и побудило его переквалифицироваться в воспитатели. Работал в столичном Институте воспитания семьи и детства экспертом в области мужского воспитания.
— У меня самого три сына, — продолжает доброволец. — И это всегда будет оставаться основным моим стимулом во всех действиях. Все мы не вечные, и настанет момент, когда мои дети будут жить уже без меня. И мне бы очень хотелось, чтобы они жили чуть в лучшем мире.
— Что для вас самое сложное сейчас?
— У меня с детства повышенное чувство ответственности, и мне тяжело, когда я не могу повлиять на ситуацию. Мы все понимаем, что на войне происходят трагические события, парни погибают или получают серьезные ранения. И это тяжелее всего, потому что так или иначе ответственность за произошедшее я подсознательно все равно беру на себя.
Год на фронте, безусловно, маленький опыт для командира. И я здраво оцениваю, что где-то мне может не хватать знаний или опыта. Поэтому пытаюсь каждую ситуацию анализировать, понять, в чем была ошибка, чтобы избежать ее повторения и в следующий раз поступить по-другому.
Не подумайте, что это сбивает мой моральный настрой, скорее наоборот, каждый раз я все больше заряжаюсь решительностью быть здесь до нашей победы и прийти домой, выполнив все задачи.
— Что такое «хороший командир» в вашем представлении? Это отец-командир? Друг?
— Хороший вопрос, — улыбается «Аскет». — Возможно, кто-то из тех, с кем мы сейчас служим, потом прочитает и станет понимать меня чуть по-другому. За время службы я со многими близко сошелся, эти люди стали моими друзьями. Но как только я встал на должность, эта история закончилась. По-другому просто быть не могло.
Каждый боец подразделения стал для меня одинаково важен. Дружков или любимчиков у командира быть не может. Отцом-командиром тоже быть не могу, многие мне здесь по возрасту в отцы годятся. Я считаю, что хороший командир это тот, кто принимает решение и несет за него ответственность до конца.
Командир может ошибиться, все люди ошибаются. Но командир должен оценивать ситуацию не только здесь и сейчас, а полностью — от момента принятия своего решения и до момента, когда оно реализовано. Это его зона ответственности, и он не должен никому позволять в нее заходить.
То есть если в бизнесе можно делегировать часть ответственности, например, на заместителя директора фирмы или на бухгалтера, то командир себе не может такого позволить. Единоначалие никто не отменял, и это то, на чем стоит и будет стоять армия. Многим это сложно понять. К сожалению, особенно тем, кто пришел с «гражданки».
Мы добровольцы, у многих ребят вообще нет военного опыта, и для них вопросы субординации очень сложны. Порой кому-то может показаться, что вот стал вчерашний боец командиром и все, зазнался, перестал общаться как раньше. А вопрос не в этом. Вопрос в том, что, как только ты становишься командиром, неважно какого звена, ты не можешь себе позволить быть как раньше, ты должен четко выполнять поставленную задачу и отдавать себе отчет в том, что ответственность лежит только на тебе.
— В чем уникальность вашего отряда?
— «БАРС-16» и правда уникальный. Впервые побывав в нем, увидев этих парней, суровых профессионалов, я ни на минуту не сомневался, что хочу служить именно здесь.
Наш отряд сформирован на базе боевого подразделения. Эти люди первые заходили на позиции противника, бились на самых тяжелых направлениях. Они настоящие профессионалы, спецназовцы. Со временем к ним стали присоединяться казаки, что совершенно объяснимо, так как учебный центр отряда базируется на Кубани.
Конечно, изначально у казаков не хватало военных навыков, у многих не было боевого опыта, но они никогда не включат «обратную». Что доказал бой на Красном Лимане. Негласно героями Лимана называют именно отряд «БАРС-16», потому что, когда фронт откатился назад, наши бойцы стояли там до конца. Парни проявили настоящий героизм. Это поистине знаковое событие, после которого служить в шестнадцатом «БАРСе» стало более почетно.
Уверен, что нынешнее направление, на котором мы воюем, тоже будет с честью вписано в летопись отряда. С недавних пор, когда противник стал массово применять дроны, когда война перешла из окопов в противодействие «птицам», у нас появилось понимание, что, при всех военных навыках, выжить станет очень сложно, если не будет защиты. Вот тогда наши же ребята из группы разведки начали пробовать использовать различные приборы радиоэлектронной борьбы.
И в какой-то момент им действительно удалось найти производителей, которые стали плотно взаимодействовать с отрядом и смогли создать универсальный прибор. Так появился «Покров». С конца прошлого года мы сделали основной упор именно на развитие этой системы борьбы с беспилотными летательными аппаратами.
У нас есть люди, которые понимают, как работает система «Покров». Не просто включил-выключил, а как надо поставить пост, как выдержать временные рамки, как «птицу» подавить, как отпугнуть и так далее.
Сейчас эта работа в отряде переходит в разряд основных. Этому направлению деятельности мы уделяем самое пристальное внимание. Обучаем ребят из других подразделений. Каждый, кто бывал на позициях, от бойцов до волонтеров, понимают, насколько сейчас важно закрыть небо. И тот, кто это сможет сделать, с большей долей вероятности сохранит максимальное количество жизней. А это является самым важным — выполнить задачу, сохранив при этом максимальное количество жизней. И, к счастью, нам удается.
Помимо этого, конечно, у нас есть и минометная батарея, которая выполняет свои задачи, зенитная батарея, пехота, которая в окопах сдерживает противника. Все подразделения работают, все молодцы. «БАРС-16» ни разу за свою историю не стоял на второй линии. И мы гордимся этим.
