Пакт, которого могло не быть

23 августа 1939 года в Москве был  подписан договор, который в последние десятилетия чаще всего именуют Пактом Молотова–Риббентропа. Документ этот давно уже стал объектом спекуляций, имеющих целью возложить на СССР и Иосифа Сталина равную с Третьим рейхом и Адольфом Гитлером вину за развязывание Второй мировой войны. Особое значение антисоветские и антироссийские пропагандисты придают наличию «секретного протокола» к договору, из-за которого он, якобы, не может быть поставлен в один ряд с пактами о ненападении, ранее заключенными гитлеровской Германией с несколькими европейскими странами. «Армейский стандарт» напомнит о лживости таких утверждений.

На руинах «Версальской системы»

В 1933 году, почти сразу после прихода к власти, Гитлер публично заявил о своем намерении не соблюдать условия Версальского мира. 16 марта 1935 года был опубликован декрет о введении в Германии всеобщей воинской повинности и проведен грандиозный военный парад, на котором Гитлер присутствовал лично.

Вялые протесты английского и французского правительств по поводу явного нарушения положений Версальского договора немецкий фюрер проигнорировал. Более того, через два дня, 18 марта, этот унизительный для Германии договор был Берлином в одностороннем порядке денонсирован!

Казалось бы, такое поведение не должно было остаться без последствий. Но нет, всё прошло для германских нацистов гладко. Переговоры с прибывшим в Берлин министром иностранных дел Великобритании Джоном Саймоном завершились совместным коммюнике от 26 марта, в котором указывалось, что «беседа велась в духе полной откровенности и дружественности и имела результатом окончательное выяснение соответственных точек зрения»!

За океаном к возрождению германского милитаризма отнеслись куда более настороженно. Госдепартамент США сделал своему послу в Берлине Уильяму Додду запрос на предмет возможности нового военного конфликта в Европе, и тот прямо ответил, что Гитлер, несомненно, стремится к войне. Но для США европейские противоречия были тогда не самой главной проблемой — страна погрязла в трясине Великой депрессии и никак не могла окончательно из нее выбраться. А Германия с ее возрождающейся военной мощью находилась уж слишком далеко!

Наибольшее беспокойство агрессивный гитлеровский режим вызывал во Франции и Чехословакии, однако отсутствие единства взглядов по этому вопросу с Англией и Польшей не позволяло выработать общую стратегию противодействия германскому реваншизму. Обе страны попытались искать сближения с Советским Союзом, но делали это непоследовательно и робко, так как реальным шагам в этом направлении мешали антикоммунистические мотивы, перевешивавшие в их внешней политике естественный страх перед немцами.

Что касается Польши, то она занимала довольно самонадеянную позицию, явно не соответствующую ее реальным военным возможностям. Слишком уж вскружила польским националистам голову их победа над ослабленной Гражданской войной Советской Россией в 1920 году. Несмотря на союзные отношения с Францией и Англией, польское политическое руководство не преминуло первым из европейских правительств заключить в 1934 году с гитлеровской Германией Пакт о ненападении. Неофициальное название «Пакт Пилсудского–Гитлера».

Отметим, что отношения между Юзефом Пилсудским и Адольфом Гитлером отличались полным взаимопониманием и весьма «трогательной» теплотой. Они всерьез обсуждали идею совместной войны против СССР, а когда польский диктатор в 1935 году отошел в мир иной, его германский коллега объявил в Третьем рейхе всенародный траур и лично воздал дань уважения почившему соратнику у выставленного в Берлине символического гроба!

Но в крышку гроба всей «Версальской системы» первый гвоздь вбили все же не поля

ки, а их старшие товарищи, англичане. 18 июня 1935 года они подписали с немцами в Лондоне Англо-Германское морское соглашение, которое сняло запрет на возрождение германских военно-морских сил. При игнорировании Гитлером ограничений на численность и техническое оснащение сухопутных войск и военно-воздушного флота это означало, что ворота на пути к полной милитаризации Третьего рейха теперь распахнуты настежь.

Окончательно похоронил «Версальскую систему» Мюнхенский сговор 1938 года. Одно из детищ этой системы — независимая Чехословакия с одобрения Англии и Франции была отдана на растерзание Германии. В разрыве жертвы на куски приняли активное участие Польша с Венгрией. И если венгерские притязания на южную часть Словакии и «Подкарпатскую Русь» каких-либо возражений у Гитлера не вызвали, то несогласованная с ним оккупация поляками Тешинской области искренне удивила немецкого фюрера своей беспардонной наглостью. Но до поры до времени он решил потерпеть…

С учетом осуществленного полугодом ранее присоединения к Германии Австрии (аншлюс) раздел Чехословакии оставил от «Версальской системы» взаимоотношений и европейских границ одни лишь только исковерканные обломки. Попирая их ногами, Гитлер уверовал в свою счастливую звезду и стал строить грандиозные планы мирового германского господства.

Договор и «секретный протокол» к нему

Вернувшись в Англию из Мюнхена, премьер-министр Невилл Чемберлен пафосно заявил у трапа самолета: «Я привез мир нашему поколению». Скоро выяснилось, что он глубоко ошибался. Мюнхенский сговор фактически положил начало новой войне в Европе. Так что же побудило многоопытного британского премьера впасть в опасное заблуждение? Отбросив прочие факторы, можно принять за главный из них известный лозунг английской партии консерваторов: «Чтобы жила Британия, большевизм должен умереть!»

Закрыв глаза на все «шалости и художества» Гитлера, Чемберлен вместе с французским премьером Эдуаром Даладье полагал, что смог перенаправить агрессивные устремления германского фюрера на Восток — в соответствии с его идеями, изложенными в книге «Майн кампф». Сам же Гитлер в это время небезосновательно хвастал, что «элегантно» облапошил своих оппонентов.

Что оставалось делать в сложившейся обстановке Иосифу Сталину? Из всех мировых лидеров только он один реально попытался помочь Чехословакии, но натолкнулся на противодействие: активное и злобное со стороны Польши и пассивное, но твердое со стороны Англии и Франции. Переговоры о союзе с двумя последними ни к чему вразумительному не привели из-за их явного нежелания брать на себя какие-либо конкретные обязательства в случае нападения Германии на Советский Союз.

А между тем на Дальнем Востоке угрожающе вела себя Япония, связанная с Германией Антикоминтерновским пактом! Да и намерения откровенно нам враждебной Польши оставались совершенно не ясны. Исключать ее сговор с гитлеровской Германией для совместной войны против СССР тоже было ни в коем случае нельзя.

Иными словами, западные страны и лидеры сами подталкивали Сталина к соглашению с Гитлером, который, кстати, проявил, в сравнении с ними, куда большую заинтересованность и договороспособность.

Несомненно, фюрер при этом снова хитрил, но Иосиф Виссарионович тоже был далеко не прост. По идеологическим соображениям он не видел в Гитлере потенциального союзника. Заключая договор о ненападении, Сталин надеялся остаться над схваткой «империалистических хищников». А заодно и выиграть время для перевооружения Красной армии.

Как бы то ни было, 23 августа 1939 года, в то самое время, когда на Халхин-Голе шли бои с японцами, в Москве состоялось торжественное подписание Договора о ненападении между Германией и Советским Союзом. Японцев, надо сказать, этот факт донельзя расстроил. Настолько сильно, что через 5 дней ратовавшее за войну с СССР японское правительство на фоне провала на Халхин-Голе и подписания советско-германского пакта ушло в отставку.

Со стороны гитлеровского правительства подпись под договором поставил Иоахим фон Риббентроп, с советской стороны — Вячеслав Молотов. Оба они возглавляли внешнеполитические ведомства своих стран. По фамилиям двух подписантов пакту о ненападении дали его второе название, которое ныне известно гораздо лучше официального.

Надо особо подчеркнуть, что статьи договора не предусматривали каких-то союзных взаимоотношений и совместного нападения на третьи страны. Это было не более чем обязательство не нападать друг на друга и не примыкать к союзам, враждебным двум государствам. Что же касается распределения зон влияния в Восточной Европе, то оно было оговорено так называемым секретным протоколом.

Существование такого документа не являлось из ряда вон выходящим случаем в мировой дипломатической практике. Не подлежащие публичной огласке части соглашений между державами имели место во все времена. Интересно другое! До сих пор никто не представил оригинал документа! А подлинность той копии, что широко демонстрируется в разных источниках, вызывает у серьезных историков очень большие сомнения.

Причин такого недоверия несколько, но ограничимся тремя главными. Во-первых, никто, нигде и никогда не проводил почерковедческую экспертизу подписей Молотова и Риббентропа под этим документом.

Во-вторых, в заглавии протокола есть слово «секретный», что является полным абсурдом, ибо секретность никогда не прописывается в названии. Соответствующий гриф секретности ставится штампом в правом верхнем углу.

И в-третьих, в тексте копии документа имеется несколько грамматических ошибок, что не встречается больше ни в каком другом документе такого уровня. Так что, вполне возможно, весь мир уже не одно десятилетие дурачат фальшивкой!