Первое взятие Берлина

9 октября (по новому стилю) 1760 года русский корпус под командованием генерал-поручика Захара Чернышева победно вступил вместе с союзниками-австрийцами в столицу Прусского королевства, Берлин. Любопытно, что пруссаки, считавшие своими злейшими принципиальными противниками австрийцев, сдали Берлин именно русскому командующему.

Удерживать за собой вражескую столицу русско-австрийская армия изначально не собиралась. Этот рейд имел главным образом морально-психологическое значение. Всего через четыре дня союзники из Берлина ушли. Но факт остается фактом: в 1760 году русские полки впервые взяли столицу будущей объединенной Германии! Символичному событию посвящена статья «Армейского стандарта».

Россия в Семилетней войне

Если какая-то из войн и может претендовать на статус «Нулевой мировой», то это Семилетняя война 1756–1763 годов. Она соответствовала основным критериям, отличающим мировую войну от других крупных вооруженных конфликтов. Во-первых, противоборство между собой вели две коалиции государств, преследовавших крупные политические и экономические цели. Во-вторых, боевые действия шли на разных континентах (в Европе, Северной Америке и Азии). Ну, и в-третьих, после окончания войны на длительное время установилось компромиссное, хотя и шаткое, равновесие между интересами великих держав. Еще один важный фактор: военная теория и практика в ходе Семилетней войны претерпела существенные сдвиги.

Из всех участниц войны Российская империя имела, пожалуй, наименьшую заинтересованность в ней. Да, усилившаяся Пруссия гипотетически способна была угрожать сложившемуся доминированию России в северо-восточной Европе и, в частности, в бассейне Балтийского моря, однако в тот период амбиции прусского короля Фридриха II простирались в совершенно ином направлении. Отобрав в результате двух предшествовавших войн богатую Силезию у Австрии, он стремился во что бы то ни стало закрепить за собой завоеванное. Помышлять о большем ему не позволяли ресурсы небольшого тогда, второразрядного по европейским меркам Прусского государства.

Гораздо более существенным поводом для вступления России в войну являлся ее стратегический союз с Австрией (направленный, главным образом, против турок), но ничуть не меньшей причиной стала личная неприязнь императрицы Елизаветы Петровны к «наглому выскочке» Фридриху. В таком отношении к прусскому королю она была отнюдь не одинока. Австрийская императрица Мария-Терезия считала себя глубоко оскорбленной им, а фаворитка французского короля Людовика XV маркиза де Помпадур питала к Фридриху ненависть за переходящие грани приличия публичные отзывы о ней.

Впрочем, главными движущими причинами Семилетней войны были всё же отношения не личные, а финансовые и политические. Англичане и французы вели между собой борьбу за колонии и доминирование в разных регионах. При этом Ганноверское курфюршество — материковое родовое владение правящей Англией династии оказалось под угрозой французской оккупации. Не располагавшая для его защиты сильной сухопутной армией Англия фактически наняла себе на службу Фридриха II с его непропорционально большими для маленькой Пруссии вооруженными силами. Это в свою очередь привело к заключению союза между вековыми принципиальными противниками, Францией и Австрией.

Для России же в то время Англия являлась главным торговым партнером, что давало Фридриху надежду на российский нейтралитет в общеевропейском конфликте. Но он крупно просчитался. Возникла парадоксальная ситуация: Россия и Англия в Семилетней войне входили в разные коалиции, но при этом продолжали поддерживать дипломатические отношения и торговать!

И это был не единственный казус той войны. Австрия и Франция ревниво следили за успехами и неудачами друг друга и стремились ни в коем случае не допустить решающего разгрома Пруссии номинальной союзницей, желая в будущем подмять побежденное государство под себя и использовать его в своих геополитических интересах.

Австрийцы, кроме того, очень настороженно относились к России, опасаясь усиления ее влияния в Европе. Русские победы над образцовой прусской армией при Гросс-Егерсдорфе (1757) и особенно при Кунерсдорфе (1759) вызвали у них неприятное удивление и привели к фактическому саботажу решительного совместного наступления на Берлин с целью победоносного окончания войны. Но один согласованный рейд на прусскую столицу всё же состоялся…

Взятие на четыре дня

Фридрих, вынужденный сражаться с армиями трех сильнейших держав Европы, метался то с севера на юг, то с востока на запад, чередуя громкие победы с тяжелыми поражениями. При этом уязвимость его столицы для нападения была очевидной с начала войны. Еще в 1757 году австрийский генерал Андраш Хадик смог со своим летучим отрядом ворваться в Берлин и на день завладеть им. Какого-то стратегического значения это, конечно, не имело, однако удачный пример был продемонстрирован.

В 1760 году возникла насущная необходимость попробовать повторить успех Хадика, только в гораздо более крупном масштабе. Дело в том, что в августе из-за нерасторопности австрийского фельдмаршала Леопольда Дауна армия Фридриха не только избежала окружения и гибели, но и нанесла поражение австрийским войскам, в совокупности превосходившим ее по численности почти вчетверо.

Фридрих смог прорваться и двинулся в Силезию на соединение со второй прусской армией. Даун не стал его преследовать, чем вызвал справедливую критику в свой адрес. А шедшая на помощь австрийцам русская армия во главе с фельдмаршалом Петром Салтыковым в результате оказалась не у дел. Дабы как-то сгладить общее впечатление от неудачной кампании 1760 года, было решено провести показательный рейд на Берлин.

Для его осуществления привлекли русский корпус генерал-поручика Захара Чернышева и австрийский корпус Франца фон Ласси. Перспектива грабежа королевской резиденции Фридриха II оказалась столь привлекательной, что медлительные обычно австрийцы устремились к Берлину форсированными маршами. Но наши солдаты, ведомые состоящим на русской службе немцем, генералом Генрихом фон Тотлебеном, долго жившем в прусской столице и хорошо знавшим местность, всё-таки опередили не на шутку разогнавшихся союзников. 3 октября, всего через шесть дней после выступления из Силезии, русский авангард из 3000 бойцов достиг Берлина.

5 октября, собрав под своим  началом вместе с подтянувшимися частями уже 5600 бойцов, Тотлебен предпринял попытку штурма. Гарнизон прусской столицы насчитывал всего 1200 солдат, но находившемуся в Берлине на излечении знаменитому кавалерийскому генералу Фридриху фон Зейдлицу удалось мобилизовать еще пару тысяч добровольцев и отбить приступ.

Узнав о грозящей столице опасности, принц Фридрих Вюртембергский со своим корпусом, сражавшимся против шведов в Померании, двинулся на помощь берлинскому гарнизону. Вскоре подошли и полки из Саксонии. В результате пруссаки на короткое время обрели даже численный перевес, достигнув численности в 18 тыс. бойцов. Но когда с корпусом Чернышева соединился австрийский корпус Ласси и союзников стало вдвое больше, прусское командование решило сдать Берлин без боя.

В то время это была обычная практика, позволявшая европейским городам избегать разрушений и жертв среди мирного населения. В более поздних войнах она почти полностью сошла на нет и сегодня воспринимается как какой-то нонсенс. Но в 1760 году оставление пруссаками своей столицы на милость победителей никакого удивления не вызвало. Чернышев бросил вслед отступающему противнику русскую кавалерию, и ей удалось пленить около 1200 вражеских солдат. Остальные благополучно ретировались.

Единственным условием городского совета стала сдача Берлина именно русскому, а не австрийскому командованию. Повлияло на это решение не только то, что представлявшего Россию Тотлебена в городе хорошо знали. Австрийцев в Берлине откровенно не любили, считая их главными врагами из всех противников Пруссии в Семилетней войне.

По обычаям той эпохи на Берлин была наложена контрибуция в обмен на защиту собственности горожан. (Изначально объявленный ее размер в 4 миллиона талеров после переговоров был снижен до 1,5 миллионов.) Но число грабежей благодаря этому удалось минимизировать. Впоследствии Тотлебен утверждал, что русским солдатам приходилось даже открывать огонь по австрийским мародерам. Справедливости ради, заметим, что полностью избежать ограблений домов было все-таки нереально.

Через четыре дня пришло известие о том, что к Берлину двинулся сам король Фридрих с главными силами своей армии. Так как поставленные изначально задачи были выполнены, русско-австрийские войска покинули город и ушли. Корпус Чернышева вскоре соединился на реке Одер с армией Салтыкова, а австрийцы направились в Саксонию.

Так завершился короткой период русско-австрийской власти в столице Пруссии. Он практически не повлиял на дальнейший ход войны, но наши солдаты впервые тогда прошлись по Берлину в качестве победителей. А в 1945 году они подошли к этому делу уже гораздо более основательно…